Глава XI Догадки

— Задачка-то проще пареной репы, — заявил Адельфин. — Ночь была да сплыла. У меня был трахтрахфей, да весь вышел. Следует найти естественную причинно-следственную связь между двумя этими событиями, которые могут совпадать по времени и в то же время не пересекаться в реальности (что поставило бы вторую задачку). Подобью бабки: кто спер мой трахтрахфей?

— Чур, не я, — с тревогой пролепетал Серафимьо, ибо в тот миг на личико Графа нельзя было взирать без ужаса, а из его дыхательного горла вырывалось нечленораздельное рычание.

— Скотина! — выразился Адельфин и одним пыхом успокоился. — Ты к тому же еще и остряк!

И он зашелся в тряском хохоте защекоченного великана. Но приступ хищного веселья длился недолго, и, сдавив локоть Серафимьо, он поволок его вглубь комнаты.

Неброская дверь приоткрылась в стене справа от монументального камина, украшенного ренессансным фронтоном в чисто готическом стиле. Адельфин обошел ее вниманием и, прошмыгнув под навес над камином, сделал пару-тройку неверных шагов. Ему, видите ли, померещилось, что чугунная каминная доска с геральдическими лилиями, хранительница жара от тлеющих углей костров, некогда полыхавших в прокопченной посудине, повешена не так и не там.

Он разбежался и нанес по каминной доске неотразимый удар ногой. Доска разлетелась на кусочки, а за ней оказалось отверстие, куда с напрягом протискалась бы верховая лошадь без наездника.

Адельфин застыл на месте, словно молниеносно осененный какой-то мыслью.

— Шухер! — бросил он Серафимьо. — Сюда идут, бди!

— Бдю, бдю, — отвечал Серафимьо и часто-часто задышал, похотливо втягивая воздух носом.

Он подкрался на цыпочках почти вплотную к двери и рванул ее на себя.

На пороге, приложив ухо к замочной скважине, стояла та самая блондинистая горничная с вертлявыми бедрами. От рывка Серафимьо она потеряла равновесие и повалилась на пол. А еще через мгновение дверь закрылась вновь, уже на ключ, и Серафимьо, бормоча бессвязные словечки, учинил на теле молоденькой женщины возмутительный акт вандализма. Пять минут спустя она выпала в осадок. Серафимьо привел одежду в порядок и вернулся к Адельфину.

— Видя милого дружка, дева скок до потолка, — доложил он.

Тем временем они продвинулись уже на значительное расстояние по тесному туннелю, открытому Адельфином.

Глава XII Фауна потемок

Фабр в своих научных трудах, столь часто охаянных и так превратно подчас истолкованных, приводит красочное описание насекомого таракан: «Эта мерзопакостная тварь откладывает яйца по весне и размножается в трубах для стока нечистот». И он по-своему прав. За доказательством далеко ходить не нужно, достаточно пройтись длинными темными коридорами, где кишмя кишит тараканье. Впрочем, Адельфин со своим неразлучным то ли сеидом, то ли наибом ползли сейчас по вполне сносно освещенному коридору, что мешало им убедиться в замечательно точном наблюдении Фабра. Но не стоит обольщать себя иллюзиями насчет своей правоты: Фабр никогда не ошибается. Все биологи коллективно признают точность его наблюдений, за исключением тех, кто с ним не согласен, а имя им легион.

Коридор оканчивался бездонным колодцем, откуда вместе с густыми теплыми испарениями поднимались тошнотворно-затхлые запахи. Вход в бездну, зарешеченный железными прутьями, липкими и заржавелыми, как бы приглашал разведчика недр, хлебнувшего для храбрости мятного спиртяги «Риглис» из сока жевательных каучуконосов, проверить достоверность геологической карты Шрадера и Вивьена из Сен-Мартена касательно происхождения почвы, продырявленной этим колодцем.

Собрав в кулак остатки мужества, мужики рванули наверх, так как начинали падать духом. Когда же они приподняли чугунную плиту, накрывавшую внешнее отверстие колодца — а по правде говоря, канализационного колодца, ибо так оно и было, — они почувствовали, что происходит нечто непонятное, как будто вокруг них двигают тяжеленную мебель.