– Чего изволите? – обратился к нему сам хозяин Кустинского.

– Я бы хотел комнату снять на месяц, может, два. Есть свободные?

– Конечно. Сейчас же распоряжусь. Глаша? – крикнул пожилой мужчина в рубашке с закатанными рукавами и переднике.

– Да, – из подсобки выбежала молоденькая девушка.

– Подготовь комнату для дорогого гостя.

Та кивнула и мигом побежала на второй этаж, только каблучки застучали по ступенькам.

– Пока комнату готовят, не желаете ли отужинать?

– Нет, благодарю. А вот от пива не откажусь, – по доброму улыбнулся гость.

И хозяин трактира без лишних слов достал граненую кружку из под стойки, налил из бочонка пива, убрал лишнюю пену и подал господину.

– Надолго ли к нам? – все таки поинтересовался.

– Надолго, – незнакомец и рад бы закончить беседу, но решил проявить радушие. – Меня зовут Элвин Блэр, я прибыл из Англии.

– Вот как, – даже растерялся тот, – долгий же путь вы проделали. Я Василий Иванович Кустинский заведую трактиром. Он мне еще от деда достался.

– У вас здесь уютно, – Блэр уже нервно барабанил пальцами по кружке, тогда хозяин смекнул, что пора бы гостя оставить в покое.

– Как только Глаша закончит, я вам поднесу ключ, а пока отдыхайте.

– Благодарю, – и граф прошел в самый дальний угол заведения, где сел за стол.

Он пил пиво маленькими глотками, смотрел в окно. Облака к тому времени рассеялись, и ясный месяц залил улицу лунным светом. А скоро и Глаша подоспела, она самолично принесла ключ от комнаты:

– Вот, ваша Милость, – положила на край стола ключ.– Все готово.

– Спасибо, Глафира, – граф улыбнулся, отчего щеки девушки стали пунцовыми, она быстренько опустила взгляд и убежала прочь. – Милое создание, хоть и неказистое, – прошептал себе под нос.

А собаки так и продолжали выть, казалось, с каждым часом только громче. Элвин же допил пиво, взял ключ и отправился к себе. Ему здесь не нравилось. Стоило войти в трактир, как сразу заметил грязь на столах, паутину в углах, пятна на стойке, которую видимо, протирали только по большим праздникам, если вообще протирали. И это лучшее заведение в городе, по словам губернатора. Хотя, если сравнивать с английскими пабами, различия не столь велики. Другое дело, граф в принципе не жаловал подобных мест. Но никуда не денешься, неудобства можно перетерпеть. И не такое бывало.

Блэр вошел в комнату, устало огляделся, очередной раз поморщился, Глаша явно не переусердствовала с уборкой. Все та же грязь, пыль и не самый приятный запах царили в помещении. Такая как она даже в прислуги бы не сгодилась, подумал про себя граф, когда садился на кровать. Деревянная койка издала жалобный скрип.

Наутро в дверь графа постучались, на пороге мялась юная Глафира, как выяснилось позже, дочка Кустинского. Элвин открыл дверь, на нем была полурасстегнутая рубашка, из под которой просматривалась могучая грудь. Девушка доселе еще никогда не видела мужчины в столь непристойном виде, все таки отец воспитывал в строгости и всячески оберегал, а тут иностранец, да еще и почти раздетый. Глаша в очередной раз залилась краской, опустила взгляд:

– Папенька просил передать, извозчик ожидает, – произнесла, еле дыша.

Блэр понял, откуда такая робость, посему поспешил застегнуться:

– Прошу прощения, не хотел вас смущать. Скажите извозчику, буду через пять минут.

– Хорошо, – прошептала юная особа и поспешила вниз.

Но извозчик прибыл не один, в бричке уже заседал сонный губернатор и был явно недоволен лишними минутами ожидания.

– Доброго утра, Иван Романович, – граф залез в повозку и сел напротив.