Тот вышел вперед.

– Поведешь наших воинов на правом фланге! А на левом будет сражаться Кара-Мустафа, мой сын!

Сын великого визиря Асан-Мустафа Кепрюлю (или Кара-Мустафа как его прозвали) с радостью согласился. Он давно ждал этого от своего отца. Он получит возможность проявить себя.

– Хан Селим! – великий визирь посмотрел на хана.

Тот откликнулся.

– Тебе стоит взять своих газиев и поддержать гетмана Дорошенко. Толку при штурме крепости от татар нет никакого!

– Как прикажет, господин! – согласился хан.

– Дорошенко и ты, хан, оградите войско падишаха от Собеского, если он надумает оказать помощь крепости! И мне странно, что гетмана нет в моей палатке. Чауш-паша!

Визирь позвал начальника курьеров (чаушами назвали посланцев). Чауш-паша явился и поклонился великому визирю.

– Послать чауша в ставку гетмана гяуров. Приказ явиться на совет немедленно!

– Да, господин! – чауш-паша отправился выполнять волю своего начальника.

Кепрюлю вернулся к обсуждению планов штурма, но сказал всего несколько слов. В его шатер вошел падишах. Все пали ниц. Мухаммед IV был разгорячен скачкой и приказал беям и пашам подняться с колен.

– Ты уже все сделал, Кепрюлю? – весело спросил Мухаммед, бросив шлем своему слуге-оруженосцу.

Хранитель тюрбана падишаха полумира, что вошел вслед за слугой, осторожно надел на голову Мухаммеда пышный тюрбан. Другие слуги стали снимать с султана доспехи.

– Я распорядился насчет завтрашнего дня, мой повелитель, – ответил старик Кепрюлю.

– И ты пошлешь своего сына на штурм? – падишах увидел молодого Кепрюлю среди военачальников. Наушники много раз говорили ему, что великий визирь продвигает своего сына по карьерной лестнице империи.

– Мой сын Асан-Мустафа первым пойдет на штурм города гяуров и покажет газиям падишаха вселенной свое мужество…

***

Польские крылатые гусары лихо атаковали и смяли передовые сотни Дорошенко. Но казаки гетманской гвардии умели драться. К тому же они были легкой кавалерией и легко ушли от таранного удара панцирной неповоротливой хоругви Поланецкого.

Гетман Петро Дорошенко был опытным воином и сразу приказал двум своим полкам обойти поляков с флагов. Гусары быстро смешались и утратили свою силу, которая была в едином сплоченном ударе.

Началась сабельная сеча, где каждый был сам за себя.

Пан Ян Поланецкий рубился в первых рядах и лихо управлялся с саблей. Он вошел в азарт и перестал обращать внимания на своих людей. Он забыл, что он командир, а не просто лихой всадник панцирной хоругви. Впрочем, так было всегда, но ранее рядом был опытный и хитрый Данилевич. А теперь его не было и это решило судьбу отряда.

Поланецкого с небольшим отрядом быстро отсекли от основных сил. Наместник Носовский понял, чем грозит им безумная атака, и приказал гусарам поворачивать коней.

Он сделал это, когда польское знамя пало. Он видел, что полковник еще жив и сражается, но не собирался его спасать.

– Полковник пал! – закричал он. – Всем отходить! Наше знамя пало!

Началась паника:

– Полковник убит!

– Отходим!

– Знамени нет! Смотрите!

Гусары выполнили приказ и, отбиваясь от наседавшего противника, стали уходить, пока «клещи» Дорошенко не захлопнулись.

Поручик Мациевский, что дрался рядом с полковником, подхватил упавшее знамя короля. И он заметил, что полк уходит.

–Пан полковник! Наши отступают!

–Как отступают?! – закричал Поланецкий, отбиваясь от вражеских сабель.