— Шепчущая… — прошептала девушка.

— И что и кому я шепчу? — я осторожно потянулась. Мышцы, отвыкшие от нагрузок, ныли.

— В замке только и обсуждают, как вы с лошадью управились.

— Вообще-то как обычно…

Нас прервал стук в дверь. Вивиан вошла, не дожидаясь ответа. На этот раз она была одета в винно-красный шелк, который огненными бликами отражался на ее серебристых волосах:

— Здравствуй!

— И вам не болеть, — я недовольно села на кровати, меня уже начала раздражать ее бесцеремонность, — Кстати, прилив уже начался и даже закончился.

— Знаю, я сегодня решила остаться в замке. У меня здесь всегда готова комната.

— В память о старом герцоге? — съязвила я, и тут же прикусила язык. Она лишь довольно хмыкнула:

— Уже рассказали? — она бросила ястребиный взгляд на служанку, — выйди!

Бетони покраснела, сделала реверанс и выбежала. Я нахмурилась: все-таки девушка считала себя моей служанкой. Это не укрылось от Вивиан:

— Слугам не стоит слушать наши разговоры, тем более эта девочка — такая болтушка!

Я кивнула головой:

— Я учту.

Она усмехнулась:

— И сделаешь по-своему.

— С чего вы решили?

— Ты привыкла повелевать, а не подчинятся.

Я пожала плечами и вернулась к интересующей меня теме:

— Кто такие шепчущие?

Ведунья с удивлением посмотрела на меня:

— А что, в римской империи нет шепчущих?

— Я не римлянка!

— Я знаю, — она пристально посмотрела на меня, словно пытаясь проникнуть в мои мысли, я ответила ей непонимающим взглядом. Вивиан улыбнулась и присела на подоконник, расправив шелковые складки:

— Храни свои тайны… до поры.

— С чего это такая милость? — пробормотала я. Ведунья звонко рассмеялась:

— Ты ему подходишь!

— Кому?

— Узнаешь в свое время. Итак, шепчущие?..

Чувствуя, что больше я от нее ничего не добьюсь, я всем своим видом выразила готовность слушать. Вивиан наклонила голову, напомнив мне экзотическую птицу:

— Когда-то боги были не столь безразличны к людям. Они спускались со своих чертогов вниз, на землю и находились между людей. Так поступил Манавидан, младший и любимый сын верховного бога и златокудрой фейри — обитательницы леса. Ясным днем, накануне праздника летнего солнцестояния он спустился в зеленую долину, где жили люди. Молодому богу захотелось пошутить. Зная обычаи людей в этот праздник, он спрятался до темноты около реки. Ночью девушки пошли на речку гадать. Подойдя к реке, каждая начала стирать что-нибудь из одежды, произнеся ритуальную фразу «Тот, кто будет моим мужем, пусть придет и стирает со мной». Молодой бог собирался было обернуться чудовищем и распугать девушек, когда увидел, что совсем рядом с ним стоит девушка. Даже в чертогах отца своего среди окружавших его богов и богинь, он ни разу не видел такой красоты. Словно какие-то силы повлекли его на берег реки, Мананвидан встал рядом с девушкой и протянул руку к ее одежде. В первую минуту красавица испугалась, но Мананвидан был красив, как и все боги, и она полюбила его в ту же минуту, как и он ее.

Окрыленный обещанием, бог пришел к порогу родителей девушки свататься. Но те отказали ему: их дочь была обещана в услужение богам. Напрасно и Мананвидан, и сама красавица просили родителей изменить решение, те были непреклонны. Непреклонны были и боги: девушка была обещана в услужение старшей жене Верховного бога. Верховная богиня никогда бы не позволила сыну соперницы быть счастливым.