За время, что прошло со дня свадьбы, Луна переместилась из созвездия Тельца в созвездие Рака. Вот как долго Мая не выходила из спальни. Так велел новобрачным обычай. Она не должна выходить в обеденный зал три или четыре дня после свадьбы, а потом ей можно пировать вместе со всеми. Итак, на четвертый день Януарий и Мая отправились на праздничную мессу, а потом уселись обедать в зале. Мая сияла свежей красотой, как летний день. И вдруг, при виде мяса, ее добрый муж вспомнил о Дамиане.

«Матерь Божия! – воскликнул он. – Куда девался Дамиан? Почему он мне не прислуживает? Он, может, заболел? Что с ним случилось?»

Тогда другие сквайры рассказали Януарию, что Дамиан и в самом деле занемог и не в силах выполнять свои обязанности. Только болезнь помешала ему выйти к столу.

«Какая жалость! – ответил Януарий. – Дамиан хороший и верный слуга. Было бы очень жаль потерять его. Он умен и скромен, как и подобает юношам его звания; он всегда был внимателен и стремился угодить мне. После обеда мы с женой навестим его и узнаем, можно ли ему как-нибудь помочь».

Все одобрительно закивали. Еще бы – этот великодушный рыцарь по сердечной доброте решил навестить больного слугу! Это было очень благородно с его стороны.

«Дорогая моя жена! – сказал Януарий. – Послушай меня. Когда мы закончим трапезу, я хочу, чтобы ты со служанками сходила к Дамиану. Постарайся приободрить его. Он ведь хороший малый. Скажи ему, что я тоже навещу его – попозже, после того, как сосну немного. Но не задерживайся там надолго, милая. Я хочу, чтобы ты поскорее пришла ко мне и легла со мной рядышком».

Затем он позвал одного из своих сквайров, распорядителя празднеств, и принялся обсуждать с ним какие-то дела.

А Мая в сопровождении всех своих прислужниц отправилась в комнату к Дамиану. Она тихонько села на краешек его кровати и стала утешать его разными словами. Тогда молодой сквайр, увидев такую счастливую возможность, незаметно вложил ей в руку тот шелковый кошелечек, куда он спрятал свое любовное послание. Испустив глубокий вздох, он прошептал ей:

«Пожалейте меня, госпожа. Не говорите об этом никому. Если все откроется, то мне конец».

И Мая спрятала у себя на груди этот кошелек и ушла к себе. Вот и все.

Она вернулась к мужу, который уже лежал в постели. Он сразу же обнял ее и поцеловал. А потом сказал, что немножко поспит. Мая отлучилась, сказав, что ей необходимо сходить в одно место, куда всем бывает нужно сходить. В уборной она вытащила из кошелька стихи Дамиана и прочла их; затем она изорвала бумагу в клочки, бросила их в отхожее место и смыла водой. Теперь ей было о чем поразмыслить. Она легла подле

Януария – тот крепко спал, пока не закашлялся во сне. Проснувшись и открыв глаза, он немедленно попросил жену раздеться. Он сказал, что одежда будет ему мешать. Нравилось ей это или нет – она была вынуждена повиноваться мужу. Я не стану ничего подробно описывать из боязни оскорбить наиболее стыдливых из вас. Скажу лишь, что он предался плотским утехам. А чем они были для его жены – раем или адом, – мне трудно сказать. Они до самой вечерни занимались этой потехой, а потом поднялись с кровати.

Не знаю, была ли это случайность или судьба, игра небесных сил или воздействие натуры. Но так случилось, что расположение созвездий оказалось благоприятным для влюбленных. Миг для вручения billet-doux, любовной записки, был выбран правильно. Ученые мужи твердят нам, что всему свое время. Значит, это было время, когда молодым женщинам суждено обрести… кто знает – что именно? Одному лишь Богу видны все причины и следствия человеческих дел.