Изменить размер шрифта - +
Сами они привыкли, что всей системой управляет за закрытыми дверьми небольшая рабочая группа,

упрятанная в каком-то секретном районе. В конце концов, многие советские люди все еще пережевывают ленинский догмат о том, что буржуазные

правительства являются прислужниками монополистического капитала.
   «Вот это-то, наверное, и есть тайный Центр управления, - думают они. » (10) Период разрядки в советско-американских отношениях посреди

периода брежневского правления стал отчасти возможен и благодаря усилиям необычайно изощренного советского дипломата Анатолия Федоровича

Добрынина, который с марта 1963 по март 1986 года работал послом СССР в США. Регулярные секретные беседы Добрынина с Киссинджером, советником

президента Никсона по национальной безопасности, а позже и госсекретарем США, обеспечили Центру запасной канал связи между Москвой и

Вашингтоном, который отчасти и прокладывал путь разрядке. Позже Киссинджер воспел хвалу «величайшему вкладу» Добрынина в дело улучшения

отношений между двумя странами и совершенству искусства его дипломатии. Но и способностей Добрынина не хватило для того, чтобы разрушить теории

заговоров, пользовавшихся такой популярностью в Москве. Время от времени его оппоненты в ЦК и МИДе говорили, что Добрынин «американизировался».

Ему приходилось все чаще занимать оборону и закрывать глаза хотя бы на некоторые предрассудки Москвы. Вот что говорил о Добрынине Шевченко:

«Хотя Добрынин хорошо понимал систему государственного управления Соединенных Штатов, даже он не решался давать точного анализа разделению

исполнительной и законодательной власти в Америке во время уотергейтского кризиса. » (11)
   Хоть и на уровне пустых слов, но разрядка продолжалась и после падения Никсона. В августе 1975 года в Хельсинки Совещание по безопасности и

сотрудничеству в Европе приняло Заключительный акт, который провозглашал все европейские границы «нерушимыми» и призывал государства Востока и

Запада придерживаться цивилизованных норм международных отношений и уважать права человека. Однако созданные в Советском Союзе Хельсинкские

группы по контролю над соблюдением прав человека были вскоре прикрыты КГБ. Большинство их членов были арестованы или отправлены в ссылку.
   На преемника Никсона и бывшего вице-президента Форда в Центре смотрели с легким презрением. Андрей Громыко, который, как и Андропов, стал

членом Политбюро в 1973 году, снисходительно писал о нем: «Иногда случается, что человек занимает высокий пост, а пишут и говорят о нем лишь

мимоходом. К этой категории принадлежит и Джеральд Форд, пробывший на посту президента чуть больше двух лет. » (12)
   Хотя Москва была явно невысокого мнения о способностях Форда, она стремилась к его победе на президентских выборах 1976 года. С присущим им

консерватизмом кремлевские лидеры предпочитали хорошо известную посредственность вроде Форда непредсказуемому и неизвестному демократическому

кандидату Джимми Картеру. Считалось, что при Форде запасной канал связи между Добрыниным и Киссинджером сможет существовать. По мере приближения

выборов и на советское посольство, и на резидентуру КГБ в Вашингтоне обрушился шквал запросов о предсказании результатов выборов.
   Добрынин тогда говорил Шевченко, «что Центр бомбардировал Вашингтон своими запросами несколько месяцев. » (13) Похоже, что и от посольства, и

от резидентуры требовалось делать свои ставки на этой предвыборной игре.
   Хотя Джимми Картер был, пожалуй, самым образованным президентом за весь послевоенный период, в 1977 году он был и чужаком в Вашингтоне и

новичком в дипломатии.
Быстрый переход