|
Он был и единственным отделом с двумя «главными резидентурами» (статус, полученный в начале семидесятых годов резидентурами Вашингтона и Нью-Йорка), возглавляемыми генералами КГБ. У Первого отдела была и третья резидентура в Сан-Франциско. В годы расцвета разрядки присутствие КГБ как в Соединенных Штатах, так и в делегации ООН в Нью-Йорке росло как никогда быстро: со ста двадцати человек в 1970 году до двухсот двадцати в 1975-м. В то время, как численность Лондонской резидентуры резко сократили, количество сотрудников резидентур в США удвоилась. (19) Вашингтон стал главным центром политической разведки. Якушкин, бывший главным резидентом с 1975 по 1982 год, гордился, что его предком был декабрист. Ему, видно, очень льстило, что в 1982 году «Вашингтон пост» назвала его «самым влиятельным офицером КГБ за пределами Советского Союза». (20) Однако служба Якушкина в Вашингтоне омрачилась одним крупным недоразумением. Однажды в советское посольство, находившееся на Шестнадцатой стрит, недалеко от Белого дома, подбросили пакет. Когда пакет открыли, в нем нашли секретные документы, имя и адрес автора и предложение о сотрудничестве. Якушкин посчитал пакет провокацией и приказал отдать его в полицию. Однако документы оказались настоящими, а автора письма арестовали. Все же, несмотря на этот досадный прокол, по возвращении в Москву в 1982 году Якушкин стал начальником Первого отдела ПГУ. При Якушкине атмосфера в отделе, на взгляд Гордиевского, была гораздо напряженнее, чем где бы то ни было в Центре. Частично это объяснялось административным зудом, который так не походил на якушкинские мягкие дипломатические манеры, принесшие ему популярность на вашингтонских коктейлях. Если Якушкин был зол, то он орал в телефон громче всех в Ясенево. Но атмосфера в Первом отделе объяснялась еще и его престижностью. Туда многие хотели попасть, а попавшие хотели продвинуться по служебной лестнице, и все это приводило к таким интригам, каких в других отделах и представить себе не могли. (21) Сев в кресло начальника ПГУ, Крючков быстро провел серию организационных изменений для того, чтобы воспользоваться новыми возможностями, созданными разрядкой для борьбы против «основного противника». В Первом отделе была создана специальная группа «Север» для координации разведывательных операций против американских целей, расположенных в других частях света. Первым руководителем группы стал Вадим Кирпиченко, бывший резидент КГБ в Каире, завербовавший шефа разведки Насера Сами Шарафа. Резидентуры в большинстве стран Запада и третьего мира получили указание создать «группы главного противника» для организации операций против американских целей, расположенных в их странах. Такие группы обычно состояли из одного-двух офицеров линии ПР (политическая разведка) и КР (внешняя контрразведка), а также одного из линии X (научно- техническая разведка). Время от времени офицеры группы «Север» наносили визиты в резидентуры для проверки работы «групп главного противника». У Гордиевского создалось впечатление, что бюрократическая возня серьезно снизила эффективность и координацию усилий этих групп. Быстрое расширение контактов с Западом в период разрядки вначале подтолкнуло Крючкова к выводу, что для сбора разведданных необходимы новые методы борьбы против главного противника. Целый поток государственных тайн Соединенных Штатов, вылившийся на общественность, когда разразился уотергейтский скандал, а также сенсационные разоблачения пронырливых журналистов убедили Крючкова, что традиционные методы вербовки агентов устарели. |
