|
Политик этот, похоже, свой выбор еще не сделал. Завтра в полдень он встречается с Сакато для переговоров. А раз уж старикан вылезет из своей норы, то и дело у него выгорит, поверьте моему слову. И с переговоров он поедет, везя с собой документальное подтверждение заключенного между ними соглашения. Скорее всего, это будут бумаги. Может, и запись разговора, не знаю, — пожал плечами Кинай, катая во рту чадящую сигару, — Так вот, я хочу получить этот документ. А еще я хочу, чтобы в парламенте этой страны сидел мой человек, понимаете, мой, а не этого ублюдка Сакато! — прорычал он, нагибаясь вперед и роняя пепел на отутюженные брюки. — Политик на самом верху — вот кто мне сейчас нужен! Под его «крышей» можно будет без лишней суеты окоротить москвичей, да так, чтобы они надолго забыли сюда дорогу. Навсегда, — успокаиваясь, хрипло бросил он и принялся стряхивать с брюк пепел.
— Да, это серьезно, — кивнул я, осознав глобальность замыслов этого человека. — У тебя есть шанс пойти очень далеко, Кинай. — Редчайший шанс, — подтвердил он. — Ты думаешь, мы им бабок не предлагали, шишкарям японским? Да столько давали, что на две жизни хватило бы! Так не берут ведь, черти, от нас, вот что обидно! Западло им, видишь ли, чужакам продаваться! А здесь расклад другой: человечка Сакато уже сломает, и тому все едино будет, на кого работать, на якудзу или на нас. Тем более что потом, когда все устаканится, я подошлю к нему не русского, а японца. Так они быстрее столкуются. — оскалился Кинай, — Пусть политик считает, что работает на один из кланов якудзы, если работа на русских пацанов так задевает его национальную гордость. — Грамотно, — снова кивнул я, — А Сакато куда денешь? Он ведь не простит такого. — Плевать я хотел на Сакато! — зашипел Кинай. — Очередью из «калаша» и не таких успокаивали! Короче, хватит Сакато землю поганить. Выродка его ухайдокали, теперь очередь папаши подошла. И пусть себе потом обижается хоть до посинения, но лежа в гробу! — Он раздраженно смял сигару в пепельнице. — Кинай. — подал голос вдруг оживившийся Стриж, — так я не понял, ты все-таки хочешь, чтобы мы с Айболитом опять пошли на мокруху? По-русски ведь сказано было, мы на такое не подпишемся, и точка! — Никто вас на это и не подписывает, — отозвался тот. — Я, кажется, сказал уже, что ваша задача — привлечь к себе внимание. А уж мои пацаны и отстреляются, и бумаги нужные добудут, они у меня расторопные. Когда я упомянул, что во всех полицейских участках висят сейчас мои фотки, то забыл сообщить: ваши висят рядышком. Фотороботы, но составлены так, что даже я впечатлился. Полиция все «Асидзури» перетрясла, собирая словесные описания убийц сына Сакато. А объявить вас в розыск для его папаши проблем не составило. Честно говоря, я удивлен, что вас до сих пор не сцапали. — Нечто подобное мы и предполагали, — пробормотал я. — Гм, а как же мы теперь сможем покинуть Японию? Выходит, нас арестуют немедленно, появись мы в аэропорту? — Точно, — подтвердил Кинай, скупо улыбаясь, — Так оно и есть. — Ну, Мирон, сука, — шепнул мне Стриж. — Знал же, что из Японии нам обратного хода не будет! — Успокойся, — тоже шепотом ответил я, — Кажется, кандидата на должность его палача мы уже нашли. Ты чертовски вовремя ввернул, что он метит на место Киная. Того аж перекосило! — А про камикадзе я вот к чему упомянул. — продолжал меж тем Кинай. — Положение у вас сейчас — безвыходней не бывает. Вас ищет полиция, вас ищет Сакато; у меня тоже поднакопились кое-какие претензии к вам. |
