Не миновала сия участь и Руслана. Тяжелейшее ранение в голову, глаза лишился, и какая за все это от государства плата?

Когда они встретились последний раз, Руслан принес сумку с долларами и попросил понадежнее спрятать. Валентин Павлович сказал:

– Ты знаешь, у меня такое ощущение, что-то скоро произойдет. Я пока не знаю, хорошее или плохое. Но произойдет обязательно.

– Это все предрассудки, – попытался отговорить отца Руслан. – Потерпи пару недель. А потом мы с тобой уедем отсюда. Навсегда.

– Уедем? И куда же? – спросил старик, с хитринкой всматриваясь в левый глаз сына. Эта привычка у бывшего врача сохранилась еще смолоду. Когда-то ставил диагноз больным по глазам. Теперь хотел узнать, что задумал сын. Он ведь не из тех, кто бросается словами.

Тогда Руслан прямо не ответил на вопрос отца, сказал уклончиво:

– Ты заслужил лучшей жизни, чем здесь. Скоро ты все узнаешь.

– Но я бы все-таки хотел узнать заранее, куда ты меня собираешься отвезти? – без успеха настаивал старик и беспокоился еще больше.

Но Руслан заранее решил не обговаривать детали предстоящего отъезда. Отцу доверял. Но лучше, если пока он не будет загружать свой старческий мозг мыслями о предстоящем переезде в страну, с жителями которой он так яростно сражался до конца войны.

– Подожди. Осталось немного ждать, – сказал Руслан на прощание и ушел. Перед этим он предупредил отца о том, что должно произойти через два дня. Чтобы случившееся не стало для него шоком. Пусть старик знает, что сгоревшим будет не он, а бродяга бомж. Но держать он себя должен перед людьми так, как будто очень скорбит по безвременно скончавшемуся сыну. Чтобы ни у кого не вызвать подозрений.

В тот вечер Валентин Павлович Приходько, как обычно, высыпал мусор из ведра в контейнер и быстро вернулся, помня о просьбе сына не оставлять квартиру надолго без присмотра. Сумма денег, которую он спрятал в тайнике под холодильником, была огромной.

Лампочка на лестничной площадке, как всегда, не горела, и старику пришлось повозиться в полумраке, прежде чем он попал ключом в замочную скважину. Для этого пришлось даже немного наклониться. Потом он распрямился и почувствовал над самым ухом чье-то прерывистое дыхание. Вздрогнул, но обернуться не успел.

Последовал сильный толчок в спину, от которого старик в буквальном смысле влетел в квартиру. Только тут он смог обернуться.

Перед ним стоял парень. На вид лет восемнадцать-двадцать. Короткая стрижка и довольно выразительные глаза, способные заставить собеседника смутиться. Но вряд ли этот наглец заявился сюда для простой беседы. В руке у него блеснуло лезвие охотничьего ножа.

«Черт возьми! Как этот малыш, едва ли не двухметрового роста, похож на молодого Руслана. Профиль лица, форма носа. И глаза», – старик был готов поручиться за такое сходство чем угодно. Сейчас даже не столько испугался, сколько удивился. Бывает же такое в жизни.

– Слушай, старик, – предупредил парень, поигрывая ножом перед лицом старика, – если не будешь глотку драть, останешься жив. Закричишь, воткну пикало тебе в сердце. Чего выбираешь?

– Лучше буду молчать, – охотно согласился старик, внимательно разглядывая лицо парня. Сказалась привычка врача смотреть в лица.

Игорю Туле это очень не понравилось. Вот уставился старый.

– Ты чего на меня таращишься так? Запомнить лицо хочешь?

– Да нет. Так я. Просто ты очень похож на одного человека. Очень…

– Артиста театра и кино, – негромко засмеялся парень. Во дает дед.

– Вон там, в ящике шкафа лежит фотография моего сына. Ты очень похож на него. Такое поразительное сходство, – теряясь от удивления, проговорил старик. – Хочешь, возьми фотографию. Посмотри сам.

– Ну, ты даешь, дед.