– Если бы, – на лбу Завадской прорезалось сразу несколько морщинок.

    – С этого места поподробнее, пожалуйста, – прищурился Гурьев.

    – Трофим Лукич – секретарь школьной партийной ячейки. Преподаёт мало. Географию. Дети его… Не любят.

    – Да и вы не очень.

    – Яков Кириллыч, помилосердствуйте!

    – Всё, всё, не буду. Неужто существует какое-нибудь постановление Политбюро в связи с поведением Чердынцевой? Не припоминаю, извините.

    – Вы просто несносны.

    – Этим и интересен, – продолжая сидеть, Гурьев умудрился шутовски поклониться.

    – Ну, конечно. Enfant terrible [28] . Как я сразу-то… Замечательное амплуа. Особенно на слабый пол действует!

    – Вы удивительно, неподражаемо проницательны, Анна Ивановна, – притворно пригорюнился Гурьев. – Но вы же понимаете, это лишь тоненькая оболочка. А там, внутри, – ну, просто ох и ах!

    – Прекратите же, в самом деле, – Завадская устало провела рукой по лбу. – Не пытайтесь эту роль перед Трофимом Лукичом представлять. Во-первых, не поймёт, а во-вторых, не оценит и станет вам учинять… несообразности.

    – О. Вот так. Он и Даше учиняет? Несообразности?

    – В некотором роде.

    – Великолепно, – Гурьев на мгновение откинулся на стуле, затем подался вперёд, положил руки на стол, соединив кончики пальцев, больших и указательных, и просиял. – В высшей степени превосходно, должен заметить. Скучать не придётся. А это – главное, Анна Ивановна.

    – Учтите, я не собираюсь вам потакать.

    – Да куда же вы из колеи денетесь, – пожал плечами Гурьев.

    – Яков Кириллыч. Вы… У меня даже слов нет. Вы кто, вообще?!

    – Я тот, кто знает, чего хочет, и привык этого добиваться, – совершенно серьёзно сказал Гурьев. – И никто из принимавших мою сторону ещё никогда не пожалел о своём выборе. Никто и никогда, Анна Ивановна. – И опять улыбнулся: – Порекомендуйте мне домик где-нибудь на отшибе с пожилой и одинокой хозяйкой.

    – Что?!?

    – Да, и желательно покосившийся. С подслеповатыми окошками и так далее.

    – Поближе к морю или подальше?

    – А, всё равно, – Гурьев беспечно махнул рукой. – Основные требования я озвучил, а остальное – не так важно.

    – А общежитие для молодых специалистов вас…

    – Я разве похож на специалиста? – искренне удивился Гурьев. – Или на молодого?

    – Не слишком, – вздохнула Завадская. – И я вовсе не уверена, будто мне это так уж сильно нравится. А сейчас вы где остановились?

    – В «Курортной».

    – Это же сумасшедшие деньги! Вы в своём уме?!

    – Отличный стимул поторопиться с поиском хижины дяди Тома. Или тёти Томы, что стилистически ближе к фактуре.

    – Есть у меня одна мысль, – Завадская молодо поднялась и вышла, вернувшись через минуту с карандашом и бумагой. Сев снова за стол, она написала на листке что-то и протянула бумагу Гурьеву: – Вот, тут адрес.