Нет, только не Саймон! Конечно же, это Люк, а Дамарис ему помогает...
Дамарис! Но разве вчера вечером я не убедилась, что она встречается не с Люком, а с Саймоном?
Мои мысли метались, как мышь в клетке. Слава Богу, я нашла рясу. Каким счастьем было бы поделиться этой новостью с Саймоном! – Но нет, теперь мне едва ли придется чем-нибудь с ним делиться. И опять, как у колодца в Нэсборо, когда вода стекала по моим пальцам, я молила: «Только не Саймон! Пожалуйста, пусть это будет не Саймон!»
– Мне очень жаль, – сказал Саймон, – что сегодня я совсем не видел вас. Я думал, мы поедем на прогулку – вы, я и бабушка.
– Не слишком ли сегодня холодно для миссис Редверз?
– Наверняка, но она ни за что в этом не призналась бы. Она тоже расстроилась.
– Вы могли бы пригласить других.
– Без вас прогулка потеряла для меня свою прелесть.
– Думаю, Дамарис не отказалась бы составить вам компанию.
Он засмеялся и сказал, понизив голос:
– Мне надо кое-что рассказать вам об этом. Я вопросительно взглянула на него.
– Я же вижу, что вы заметили. Что поделаешь, часто приходится идти к цели окольными путями.
– Вы изъясняетесь загадками.
– Ничего удивительного – ведь мы ввязались в такое загадочное дело.
Я отвернулась от Саймона, так как мне вдруг показалось, что Люк прислушивается к нашему разговору; к счастью, в это время тетя Сара громко разглагольствовала о праздниках прошедших лет, почти дословно повторяя свои вчерашние воспоминания, но прилагая все усилия, чтобы никто не пропустил ни слова.
После обеда мы перешли в гостиную на втором этаже. Я устроилась возле сэра Мэтью и весь вечер беседовала с ним, не обращая внимания на раздосадованные взгляды, которые бросал на меня Саймон.
Как и вчера, я рано удалилась к себе. Не прошло и пяти минут, как в дверь моей спальни постучали.
– Войдите! – сказала я, и в комнату скользнула Сара. Улыбнувшись мне своей странной заговорщической улыбкой, она проговорила, оправдываясь за вторжение:
– Ты же говорила, что тебе интересно... Вот я и решила...
– О чем вы?
– Я поняла, как мне закончить тот гобелен.
– Могу я взглянуть?
– Конечно, потому я и пришла. Пойдем?
Я с готовностью согласилась. Выйдя в коридор, тетя Сара приложила палец к губам.
– Не хочу, чтобы нас слышали, – объяснила она. – Они еще в гостиной, ведь сегодня День подарков, можно посидеть подольше. Ты-то ушла пораньше, а остальные...
Мы поднялись по лестнице и прошли в восточное крыло. Здесь было очень тихо, и я поежилась – то ли от холода, то ли от страха. Тетя Сара радостно семенила впереди, словно ребенок, которому не терпится похвастать новой игрушкой. Войдя в рабочую комнату, она торопливо зажгла свечи, подбежала к шкафу, вытащила кусок полотна и развернула его, как и в прошлый раз, держа возле груди. Мне было плохо видно, однако я смогла разглядеть, что та часть гобелена, которая прежде была пустой, теперь чем-то заполнена. Взяв со стола свечу, я поднесла ее поближе к полотну и всмотрелась.
На одной стороне по-прежнему лежали тела Габриеля и Пятницы, на другой появился тонкий карандашный рисунок. Он изображал странную комнату, похожую на тюремную камеру, причем казалось, что вы заглядываете в нее снаружи через зарешеченное окно. В комнате виднелась фигура женщины, держащей что-то на руках. С содроганием я поняла, что это младенец.
Я взглянула в лицо Сары. Мягкий свет сглаживал морщины, делая его не просто молодым, но и каким-то нечеловеческим. Какие же тайны, какие мотивы скрываются за этими голубыми глазами?
– Судя по всему, эта женщина – я. |