|
Он решил припугнуть старика в надежде, что тот выдаст себя как соучастника в ереси. Кроме того, необходимо было осмотреть комнату Кирона. Запугать Хобарта не удалось, тот лишь раскричался и раскашлялся. А вот книжка нашлась. Кирон держал ее под матрасом. То, что в ней описывались запрещенные машины, было очень важно, то, что она оказалась пусть плохо, но спрятана, было еще важнее, а вот то, что на кожаном переплете стоял герб Фитзаланов, было важнее всего. Пусть сеньор об этом узнает, размышлял брат Себастьян. Пусть знает, что, если он попытается вмешаться в ход божественного правосудия, могут обгореть и его благородные пальчики. Брат Себастьян упивался головокружительной властью. Он отправил отчет о деле в Канцелярию Великого Инквизитора в Лондон и втайне ожидал, что именно ему теперь поручат довести дело о ереси до конца. Пока же он держал Кирона на цепи в Исправительном доме. Страдания мальчишки его ничуть не радовали. Подобную радость он как раз посчитал бы неисправимым грехом. Брат Себастьян убедил себя, что озабочен единственно спасением души Кирона. И если тому суждено будет изведать за свой проступок костра, не приведи, конечно, Лудд, то пусть уж он пойдет на него просветленным, с ясным сознанием того, что грех его искупится, если он искренне покается. Поэтому брат Себастьян подолгу беседовал с арестованным, стараясь определить, где дьявольские намерения, а где юношеская беспечность. — Ты, наверное, ненавидишь меня, Кирон? — интересовался брат Себастьян, сидя на стуле и прихлебывая чай из кружки. Живущий несколько дней на холодной воде, хлебе и отрубях, Кирон сохранил ясность рассудка. — Почему я должен вас ненавидеть, брат Себастьян? Вы исполняете свой долг, и за это я вас уважаю и даже восхищаюсь вами. — Так. Значит, мы понимаем друг друга. Я не хочу тебя наказывать. Я хочу тебя спасти. — Так я и думал. Вы действуете из лучших побуждений. — Кирон улыбнулся. — Я бы тоже хотел, чтобы меня не наказали, а спасли. — Шар с горячим воздухом — это тяжелый грех. Это машина, Кирон. Машина, запрещенная Святым Орденом. Ты должен понимать, что долг Святого Ордена — защищать людей от зла и соблазна машин. Ты же знаешь историю, юноша. Машины дважды исковеркали жизнь человека. И нельзя допустить, чтобы это произошло в третий раз. — Брат Себастьян шумно прихлебнул из кружки. Кирон облизнул губы. Он уже не помнил, когда пил что-нибудь теплое. — Я не подозревал, что шар — это зло, брат Себастьян. Для меня он был просто глупой игрушкой, способом убить время. — Вот как? — холодно спросил брат Себастьян. — А книга? Книга про летающие машины. Откуда она у тебя, Кирон? О книге брат Себастьян упомянул впервые. Изможденный, замерзший, подавленный, Кирон растерялся. Челюсть его отвисла. Он подумал об Элике. Даже до нее может добраться этот черный ворон. — Ты не отвечаешь, Кирон. Может, хочешь кого-нибудь выгородить? — Я не хочу никого выгораживать, кроме себя. Я взял эту книгу. Я хотел ее вернуть. — В данных печальных обстоятельствах это только слова. Подобное можно истолковать и как кражу. Человек, привыкший рассуждать, посчитал бы, что ты стащил книгу с намерением построить одну или несколько из описанных в ней машин. — Да проклянет вас Лудд! — взорвался Кирон. — Уничтожайте знания, если вам угодно. Остановите движение вперед. Можете и меня сжечь. Только не лезьте ко мне со своими нравоучениями! Брат Себастьян допил чай и проговорил печально: — Проклятие Лудда предназначено тем, кто строит со злым умыслом машины. Ты можешь сгореть, Кирон; такую вероятность исключать нельзя. И это сильно меня огорчит. Но так исполнится воля Лудда. Как бы то ни было, я твой друг, и я спасу твою душу. С этими словами брат Себастьян оставил Кирона. 16 Великий Инквизитор признал, что совершено преступление, и постановил провести судебное расследование на причастность к ереси. |
