– Могу я тебя спросить, – наконец перебил его Кишот, – зачем ты хотел меня видеть? И почему сказал, что у меня сегодня очень удачный день?

– Ты такой же, как все, – печально подытожил доктор Смайл. – Я, меня, мне.

Доктор Смайл скорбно качал головой с видом человека, который самоотверженно работает ради блага других, но не получает в ответ от этого эгоистичного мира ни уважения, ни любви, а затем указал на свой саквояж.

– Ты должен хранить это в полной безопасности, – сказал он. – У тебя же есть банковская ячейка и ключ?

– Да.

– Храни мой саквояж только там. В нем много небольших белых конвертов. В каждом из них – месячная норма спрея InSmile™. Каждый месяц ты должен будешь встречаться с некоей дамой и отдавать один из конвертов лично ей в руки. Процедура с ней согласована.

– Это очень больная дама?

– Это очень важная дама.

– Это дама, у которой есть медицинские показания?

– Это дама, которой мы хотим сделать приятное.

– Так ты хочешь, чтобы я сделал, – Кишот произносил слова с тем же надрывом, что и доктор Смайл совсем недавно, – приятное человеку, который на самом деле не болен.

– Спроси, как ее зовут, – посоветовал доктор Смайл. – Потом посмотрим, что ты скажешь.

Когда имя было произнесено, небеса разверзлись и излили на Кишота неземное сияние, омыв его потоками счастья. Его усилия не прошли даром. Он доказал, что достоин, и Грааль сам дал о себе знать. Во имя любви он отринул причины, осознал тщету земных знаний, отсек мирские желания и привязанности, понял, что все в этом мире связано, поднялся над гармонией, и вот теперь, в долине Изумления, имя его Возлюбленной парит перед ним в воздухе, словно на экране гигантского телевизора.

Кишот понял, что испытывает любовь к человеку, сделавшему это чудо возможным.

– Я люблю тебя, – признался он доктору Смайлу.

Погрязшего в проблемах доктора такая реакция потрясла и испугала.

– Что ты сказал? – требовательно переспросил он.

– Я люблю тебя, – повторил Кишот.

Небесное сияние продолжало обдавать его своими каскадами, к которым, похоже, прибавилось пение ангелов.

– Мужчины не говорят такие вещи мужчинам, – сердито отчитывал его доктор Смайл. – Среди членов семьи, конечно, могут быть всякие люблю-тебя, даже среди кузенов, да, но никак не в таком тоне. Это обыденность, как поцеловать воздух возле щеки. Что это еще за люблююю. Поспокойней, пожалуйста. Мы с тобой не муж и жена.

Кишоту же очень хотелось ему ответить: Разве не видишь ты, что повсюду разлилось небесное сияние? Не слышишь пения ангелов? Только что здесь произошло чудо, и сотворил его именно ты, как же еще я могу реагировать, если не своей безграничной любовью!

– Скажи ей, – доктор Смайл сменил тему, – что мы постоянно совершенствуем свои продукты. Что мы преодолеем нынешние трудности и пойдем дальше. Скоро у нас будет маленькая таблетка, всего три миллиметра в диаметре, тридцать микрограмм. Она будет в десять раз сильнее, чем спрей InSmile™. Скажи, что это ей тоже будет доступно, если она захочет.

Затем у Кишота закружилась голова, птицы из парка закружили над ним в призрачном танце, и начался его агон, великая внутренняя битва, в которой участвовало все его естество, битва, в которой он сам нападал и сам защищался. Кишот номер один ликовал: Моя Возлюбленная совсем близко, Кишот номер два сомневался: Как я смогу уважать себя, если соглашусь на мерзость, которую он мне предлагает? Кишот номер один убеждал: Со мной произошло чудо! Я не могу отвергнуть его, Кишот номер два возражал: Она здорова и не может принимать лекарства для больных в терминальной стадии! После под этим американским дубом, который никак не был растением тропическим, рядом со своим индийским кузеном, который никак не был человеком этическим, его надломленное сознание неожиданно заполнил неуместный глупый стих:

Внезапно он осознал, так ясно, как только мог, свою истинную природу.