– Кто же просил вас передать мне сумку?

– Один из начальников Центрального бюро находок Пекина.

– Находок? Кто сдал туда мою сумку?

– Этого я не знаю.

– Откуда он знал, что сумка моя? Там не было ни удостоверения, ни других документов с моим именем.

– Полагаю, они получили информацию от полицейских ведомств, ведущих расследование.

– Выходит, уличными нападениями занимается не один отдел?

– Обыкновенно полицейские разных специальностей сотрудничают между собой.

– В поисках сумки?

– В расследовании серьезного нападения на гостя нашей страны.

Она ходит вокруг да около, подумала Биргитта. Я никогда не получу четких ответов.

– Я – судья, – повторила Биргитта Руслин. – В Пекине пробуду еще несколько дней. И поскольку вам, кажется, уже все обо мне известно, вряд ли нужно рассказывать, что приехала я сюда вместе с подругой, которая участвует в международной конференции, посвященной первому императору.

– Знания о династии Цинь важны для того, чтобы понять мою страну. Однако вы ошибаетесь, думая, будто я располагаю основательной информацией о вас и о причинах вашего приезда в Пекин.

– Коль скоро вы сумели разыскать мою пропавшую сумочку, я хочу спросить у вас совета. Как бы мне побывать в китайском суде? Я не имею в виду какое‑то особенное дело. Просто хочу познакомиться с судебной процедурой и, может быть, задать несколько вопросов.

Незамедлительный ответ удивил Биргитту:

– Завтра вам удобно? Я смогу вас сопровождать.

– Я бы не хотела доставлять беспокойство. По моему впечатлению, у вас так много работы.

– Не больше той, какую я сама считаю важной. – Хун Ци встала. – Я свяжусь с вами во второй половине дня, и мы договоримся о завтрашней встрече.

Биргитта Руслин открыла было рот, чтобы сообщить, в каком номере остановилась, но осеклась: Хун Ци наверняка знает.

Она проводила взглядом уходящую китаянку. Прежде чем та исчезла из виду, к ней присоединились двое мужчин – принесший сумочку и еще один.

Биргитта посмотрела на сумочку и рассмеялась. Есть начало, думала она, и есть конец. Сумочка пропала и нашлась. Но что фактически случилось в промежутке, я понятия не имею. И существует опасность, что я не способна отличить собственные фантазии от происходящего на самом деле.

Хун Ци позвонила через час, Биргитта как раз вошла в номер. Она уже ничему не удивлялась. Такое впечатление, будто какие‑то неведомые люди следят за каждым ее движением и в любую минуту могут сообщить, где она находится. Вот как сейчас. Она входит в комнату, и сразу звонит телефон.

– Завтра в девять утра, – сказала Хун Ци.

– Где?

– Я за вами заеду. Мы посетим суд на окраине Пекина. Я выбрала его, потому что завтра там председательствует женщина.

– Большое спасибо.

– Мы сделаем все возможное, чтобы загладить неприятность.

– Вы уже загладили. Я чувствую себя окруженной духами‑хранителями.

После телефонного разговора Биргитта вытряхнула сумочку на кровать. Она по‑прежнему недоумевала, как спички оказались там, а не в большой дорожной сумке. Открыла коробок. Полупустой. Кто‑то курил, подумалось ей. Когда я клала его в сумку, он был полный. Высыпав спички на кровать, она рассмотрела пустой коробок, толком не зная, что ищет. Коробок как коробок. С досадой сунула спички внутрь, а коробок в сумочку. Это уж слишком. Снова разыгралась фантазия.

Остаток дня она посвятила буддийскому храму и неспешному ужину в ресторане поблизости от гостиницы. Когда Карин Виман на цыпочках вошла в номер, она спала, только повернулась спиной к зажженному свету.