— Все, — сказал Генка.

Майор заглянул ему через плечо, в умилении погладил Генку по голове:

— Во, молодец! Действительно, почерк — прямо загляденье! Куда нашему Белянчикову. Подписывайте.

— А когда мне термос вернут? — спросил Петрович.

— Вернут, — коротко ответил майор. — Не на базаре. С государством дело имеешь. Подписывай.

Все трое подписали акт. Майор тоже расписался. Напоследок полюбовался документом, запер его в сейф и радостно потер руки:

— Вот теперь порядок! Теперь берите свой драгоценный груз — и в областной центр. В ювелирный магазин «Сапфир». Там все это оценят, примут и выплатят вам положенное. Только не загуляйте от дурных денег! А то не посмотрю, что вы герои...

— Братцы! Да что же это!.. — ахнул Михаил. — Еще сто тридцать верст пилить?!

— Слушай, командир, в какой еще областной центр? — возмутился Петрович. — Какой «Сапфир»? Мы тебе золото сдали...

— От чудаки! — искренне развеселился майор. — Ну, дают славяне! Вы мне акт сдали, а не золото. А золото я у вас принять не имею никакого права. Акт — пожалуйста, а золото — ни-ни. Вот ежели бы вы его, так сказать, того... Вот тогда мне пришлось бы с вами разбираться. А пока вы проявили себя как честные, сознательные граждане, настоящие патриоты. Короче, берите термос...

— Нам известь на поле возить надо! — заорал Петрович. — Нас управляющий «Агропромом» за невыход на работу схарчит и сапог не оставит!

— А на это есть закон, — легко парировал майор. — Я вам повестки выпишу на два дня, и пусть он только посмеет... Закон есть закон!

Майор выписал три повестки и вручил каждому, будто грамоту, с пожатием руки.

— И в путь-дорогу. Бон вояж, как говорят французы. Дескать, всего хорошего!

— А если в дороге что случится? — слабо выкрикнул Генка.

— Тоже читаешь какую-нибудь муру собачью? — спросил майор и тут же добавил, лучезарно улыбаясь: — А если что-нибудь случится, если хоть одна монетка из ста девяноста двух пропадет — я вам по шесть лет гарантирую. И называться это будет уже не обнаружение клада, а его сокрытие. Всем все ясно?

* * *

В коридоре районного «Агропрома» у дверей управляющего толпился рабочий люд. Все были в крайнем возбуждении.

— Ну, чего он говорит?..

— А они?

— Да тихо вы!.. Говорят, что им уже и повестки милиция вручила...

Толпа сочувственно затихла. Здесь хорошо знали, что такое повестка из милиции. И вдруг из кабинета во внезапно наступившую в коридоре тишину понеслось громовое:

— Да я на его повестки... Пусть он этими повестками себе...

Дальше уже ничего нельзя было расслышать, потому что коридор восхищенно заржал:

— Ну, мужик!

— Руку на отсечение даю, его от нас скоро в Москву заберут! Сейчас там будь здоров команду собирают!..

* * *

... Петрович, Генка и Михаил стояли у стола управляющего и тупо разглядывали кучку грязных золотых монет.

Управляющий прошелся по кабинету, сел за стол и уже спокойнее сказал:

— Ему главное — спихнуть с себя. Он первый раз в жизни в своей милиции столкнулся с честными, порядочными людьми и ничего лучше не придумал,

как повестки им выписать! А отпустить вас не только на два дня — на два часа я не имею никакого права!.. Господи Боже мой! Да кому я это все рассказываю?! Были бы вы прохиндеи-сезонники, но вы же волки! Асы! Вы же сами не хуже меня понимаете, что такое для нашей страны будущий урожай! И в самый критический момент, в дожди, когда у нас до посевной осталось всего несколько дней.