Именно так все это и увидят.

Его мать будет довольна, хотя, возможно, несколько озабочена тем, что он может опозорить леди Аннабель еще больше, чем она уже опозорила себя. Его отец будет в восторге. Ее мать будет испытывать осторожный оптимизм. Ее отец…

Хорошо, что не нужно нравиться Хаверкрофту. Не придется стараться и напрасно тратить время. Не то, чтобы он всегда поступал наилучшим образом…

Леди Аннабель вложила свои руки в руки его матушки, и та засветилась счастьем и нежностью. Выражение лица своей нареченной видеть он не мог.

В целом, думал Реджи, бал, вероятно, прошел успешно. Свет будет увлечен, высказывая догадки относительно того, ненавидят ли они друг друга или чувствуют взаимное влечение. Их родители увидят, что они осторожно кружат около друг друга, отчасти враждебно, отчасти держась в рамках приличий, отчасти готовые согласиться на некую дружественную договоренность, поскольку их брака нельзя избежать.

Он оттолкнулся от перил и двинулся назад, в бальный зал. Этот танец вскоре закончится, и он вынужден будет оказать любезность нескольким партнершам, прежде чем потребует от своей нареченной вальс.

Он заморозил взглядом парочку мужских ухмылок тех джентльменов, которые редко танцевали, но всегда выбирали самые выгодные места, чтобы иметь возможность быть в курсе возможных скандальных обстоятельств и на следующий день живописать их в многочисленных фешенебельных гостиных.

Его взгляд остановился на леди Хаверкрофт, которая стояла одна и наблюдала за танцем с улыбкой, в равной мере выражавшей и надменность, и тоску. Он подозревал, что надменность была частью маски, которую она часто носила. В этом она мало чем отличалась от своей дочери.

Он стал пробираться к ней. Она не заслуживала страданий. Леди Аннабель была ее единственной дочерью, ее единственным ребенком. События двух последних недель, пусть и недолгие, должны были быть для нее в высшей степени огорчительными.

Он должен приложить все усилия, чтобы очаровать ее, утешить, убедить, что ее дочь все же может ждать от жизни счастья. С ним.

Да, он действительно должен это сделать.

Глава 6.

Четыре года назад.

На следующий день после того, как ей исполнилось восемнадцать, Аннабель отправилась на прогулку одна. Ей пришлось ускользнуть тайком, пока никто не заметил, поскольку дом все еще был полон тетушек, дядюшек и кузенов, приехавших по случаю дня ее рождения. Во время прошлого весеннего сезона ей не позволили выйти в свет, и приглашение их всех было способом papa утешить ее.

Но уже в августе ей будет восемнадцать, протестовала она, когда он вместе с mama как раз перед пасхой уезжал в Лондон. Именно, что в августе, согласился papa, пощекотав ее под подбородком, словно она все еще была ребенком, а вот на следующий год, к этому времени, она будет представлена королеве и сможет наслаждаться развлечениями сезона. Но пока ей придется остаться дома, а они отпразднуют особый день ее рождения, пригласив столько членов семьи, сколько смогут приехать.

Как и ожидалось, день рождения получился безумно веселым. Вчера на прием приезжало несколько молодых людей из семейств, проживающих по соседству. В гостиной даже устроили танцы. А Джейми Севелл, пользуясь благоприятным случаем, поцеловал ее. Это был первый в ее жизни поцелуй. И Джейми ей нравился. Недавно она даже повоображала его героем своих романтических грез. Но поцелуй ее разочаровал. Его сухие губы так сильно прижались к ее губам, что она прикусила щеку.

Вот тебе и романтика! Вот тебе и Джейми!

Мириам Севелл, сестра Джейми, понизив голос, заговорщическим тоном упомянула в компании молодых леди, что Реджинальд Мэйсон сейчас дома, и что теперь он стал еще неотразимее, чем прежде.