Ответил Майлс, ибо женщины были не в состоянии сделать это:

– Кто там?

– Офицер полиции, – сказал голос снаружи, в котором, как и в шагах, слышались непринужденность и властность. – Могу я войти?

Рука Майлса, в которой все еще была зажата пачка банкнотов, со скоростью нападающей змеи метнулась к карману и исчезла в его глубине. «И сделал я это, – подумал Майлс, – как раз вовремя». Потому что стоящий за дверью человек не стал дожидаться приглашения войти.

Дверь распахнулась, и на пороге появился высокий подтянутый мужчина в плаще и котелке. Возможно, они все ожидали увидеть форму полицейского, и ее отсутствие показалось Майлсу зловещим знаком. У него возникло чувство, будто ему знакомо лицо этого человека: коротко подстриженные седеющие усы, квадратная челюсть и крепко сжатый рот – признаки военного.

Вошедший стоял, держась за ручку двери, по очереди оглядывая их всех, а позади него в коридоре поднималась и опускалась тень открывающейся и закрывающейся челюсти.

Эта челюсть дважды открылась и закрылась, прежде чем вошедший прочистил горло.

– Мисс Фей Ситон?

Фей встала и пошевелила рукой, отвечая на его вопрос. Она двигалась чрезвычайно грациозно, не сознавая, что на ее лице, вновь безмятежном, видны следы слез.

– Моя фамилия Хедли, – представился незнакомец. – Суперинтендент Хедли, полиция Большого Лондона, уголовно-следственный отдел.

Теперь Майлс понял, почему лицо полицейского показалось ему знакомым. Майлс подошел к Барбаре Морелл. Барбара заговорила первой.

– Я как-то раз брала у вас интервью, – сказала она дрожащим голосом, – для «Морнинг рекорд». Вы рассказали мне много интересного, но почти ничего не разрешили включить в статью.

– Верно, – согласился Хедли, взглянув на нее. – Вы, разумеется, Барбара Морелл. – Он задумчиво посмотрел на Майлса: – А вы, должно быть, мистер Хэммонд. Похоже, вы промокли до нитки.

– Когда я выходил из дома, дождя не было.

– В такие дни, – сказал Хедли, качая головой, – всякий разумный человек, выходя из дома, прихватывает с собой дождевик. Я мог бы одолжить вам свой, но, боюсь, он понадобится мне самому.

Эта натянутая светская беседа, во время которой находившихся в напряжении слушателей не оставляло ощущение смертельной опасности, не могла длиться долго. Майлс прекратил ее.

– Послушайте, суперинтендент! – воскликнул он. – Вы ведь пришли сюда не для того, чтобы поговорить о погоде. Главное, вы… вы – друг доктора Фелла.

– Верно, – согласился Хедли.

Он вошел в комнату, снял шляпу и закрыл за собою дверь.

– Но доктор Фелл сказал, что не станет вмешивать во все это полицию!

– Во что? – спросил Хедли вежливо и слегка улыбнулся.

– Во что бы то ни было!

– Ну, это зависит от того, что вы имеете в виду! – заявил Хедли.

Его взгляд блуждал по комнате, останавливаясь на сумочке и черном берете Фей, брошенном на постели, на большой пыльной жестяной коробке, выдвинутой из-под кровати, на задернутых шторах двух маленьких окон.