Толпа захлопала. Она подняла руки, и они притихли.

— Мой народ, — голос Аллиссы разносился эхом по двору. — Благодарю вас за верность короне. Я служу вам, — она поклонилась и ушла с балкона, толпа одобрительно шумела за ней.

Двери закрылись, и она смогла дышать.

— Прошло неплохо, — сказала Майра, снимая тяжелую мантию Аллиссы.

— Но ты забыла всю часть о Городе императора, — Мадэлин уперла руки в бока.

— Знаю, — Аллисса расстроилась, что забыла половину речи.

— Не важно, — Майра покачала головой. — Ты сама обратилась к ним.

— Да, — Аллисса улыбнулась. — Разговор с народом, поддерживающим корону и тех, кто ее представляет, воодушевляет. Я счастлива быть частью этого наследия.

* * *

Аллисса прошла в Большой зал, где были накрыты два длинных стола для ужина. Третий стол стоял в стороне, напротив тех столов, и он был для королевской семьи. Она пошла туда, минуя два длинных стола, из-за которых на нее смотрели придворные.

Она села, увидела Неко и Элли неподалеку, склонив головы в тихом разговоре. Элли поглядывала на нее, и Аллисса знала, что они говорили о ней. Может, они обсуждали ее речь или предложение принца Зека.

Небольшая группа музыкантов играла простую мелодию, поддерживая веселую атмосферу. На столах были большие вазы с ароматными цветами. Все казалось идеальным, но почти все в комнате болтали и поглядывали на нее.

Аллисса сцепила ладони на коленях, выдавила приятную улыбку. Что-то было не так. Если ее родители не прибудут вскоре, ей придется искать их и требовать ответов. Она хотела встать, но стражи у двери объявили императрицу и императора. Рема и Дармик вошли, держась за руки, и направились к Аллиссе. Ее родители заняли места, и подали еду, разговоры продолжились.

— Я слышал, твоя речь народу была неплохой, — отметил Дармик, пробуя картофель.

Она заметила, что он не сказал «хорошей». Вокруг были люди, и она не могла закатить глаза или едко ответить, так что просто сказала:

— Спасибо, отец. Твое одобрение потрясает.

Уголки его рта приподнялись, он боролся с улыбкой. Аллисса сделала глоток вина, стараясь уловить разговоры в комнате.

— Нам нужно поговорить, — Дармик съел еще кусочек картошки. — Я не могу решить, обсудить это с тобой при людях или наедине, — он рассмеялся.

Аллисса сжала вилку. Она закатывала истерику на публике лишь раз, и ей тогда было пять. Король и королева из Дромиена прибыли к ним со своим восьмилетним сыном. Когда никто не слушал, он назвал ее тощей страшной коротышкой. И Аллисса ударила его по животу и стала на него кричать.

— Ты приняла решение за меня, — сказал он. — Наедине, раз тебе сложно… управлять собой, — он поднял кубок и сделал глоток, показывая, чтобы она молчала об этом.

Аллисса посмотрела на маму. Рема молчала. Она гоняла еду по тарелке и едва ела. Дармик похлопал Рему по ноге, утешая ее. Аллисса хотела узнать, почему мама была расстроена. Из-за ситуации с Рассеком? Или что-то еще? И что Дармик хотел обсудить с Аллиссой? Но она не могла это требовать. Не время и не место так себя вести. В отличие от слов ее отца, она могла управлять собой. Он не знал, как сильно она собой управляла. Сидела тут, ела и вела скучную беседу, когда ей хотелось кричать.