— Разумеется!

— И, конечно же, постарайтесь как следует замаскировать вход, потому как иннейцы повадились отыскивать наши схроны и попросту растаскивать все имущество. Такой уж они народ.

— Я лично за этим прослежу, — улыбнулся Коршун. — А вторая просьба?

— Обязательно найдите тех, кто это сделал!

Ноздри киллмена раздувались, как у породистого лорса. Атвианец мог прозакладывать свою должность, что молодой следопыт отдал бы левую руку за право лично уничтожить убийц.

— Молодой человек, можете считать, что они уже не оскверняют север своим тлетворным дыханием. Слово Коршуна!

— В таком случае, я спокоен и направляюсь на юг.

Вскоре вереница закутанных в меха киллменов потянулась в сторону родного Тайга. Коршун проводил их внимательными глазами и поздравил себя с маленькой победой.

«Укровище — это просто здорово! Иначе пришлось бы пережидать бурю в становище иннейцев, в стороне от линии поиска», — думал разведчик. А это никак не укладывалось в его планы.

Кроме поимки убийц целого иннейского племени у него имелся еще один резон остаться на севере без представителей республиканцев. Завершив охоту на таинственного убийцу, Коршун собирался прогуляться по западным тундровым землям, традиционно считавшимся вотчиной Аббатств.

Несколько дней назад, когда объединенный отряд посетил становище Полярных Волков, Коршуну удалось прямо под самым носом у бдительного метсианского офицера переговорить со своим информатором из иннейцев.

Тот сообщил разведчику весьма странные и тревожные сведения.

Волки откочевывали с севера на юг, вдоль океанского побережья.

В лютую пургу у племенного шамана случилось видение. По древнему проливу, лежащему между таинственным древним континентом Евразией и здешними землями, двигалась одинокая фигурка всадника. Человек ехал верхом на боевом животном метсианских киллменов.

Сердце Коршуна екнуло от предчувствия.

Он, как смог, описал иннейцу Иеро. Тот согласно закивал головой, принимая атвианца за могучего шамана, умеющего заглянуть в чужие видения.

«Интересно, — размышлял северянин. — Аббатства водят меня за нос, утверждая, что не ведают, куда делся пер Дистин, или действительно считают, будто он пропал навсегда? В обоих случаях, неплохо будет проследить за странным путешественником, отчего-то скитающимся там, куда веками не ступала нога человека, и как две капли воды похожим на знаменитого шпиона аббата Демеро и приятеля брата Альдо».

Вскоре отряд атвианских следопытов расположился в уютной пещере, где вдосталь оказалось и дров, и еды.

Метс не обманул, скорее уж он отличался скромностью. В дальних экспедициях Коршуну и его людям редко удавалось ночевать в таких хоромах.

Попивая разогретое вино с душистыми травами (из собственных запасов) и слушая дикие завывания метели за порогом убежища, атвианец еще раз прокрутил в голове все, что знал о Иеро.

Мозг Коршуна обладал феноменальной особенностью запоминать мельчайшие детали когда-либо услышанного, и сопоставлять любые факты, на первый взгляд никак не связанные между собой.

Очень скоро он вспомнил, что вместе с очередным исчезновением неуловимого воспитанника Демеро пропал и знаменитый капитан Гимп. Из поля зрения Коршуна исчез медведь Горм, своего рода мохнатый аналог пера Дистина из племени разумных союзников северян. Как раз эта троица и нанесла в свое время визит в самое сердце территорий, попавших под власть Нечистого.

«Послы Лучар говорили, что адмирал через год или даже больше после своего исчезновения с берегов Внутреннего Моря появился на Лантике, и даже выбился в адмиралы государства, на скорую руку сколоченного изгнанниками из Д'Алви в далекой Флориде.