Мысленно повторяя это обещание, она преодолела всплеск страха, чтобы утонуть в порыве удовольствия.

– Не останавливайся, – сказала она, когда Дмитрий поднял голову. Он наклонился вперёд, чтобы в ответ поцеловать её чуть ниже впадинки на шее, в глазах греха и тьмы читалось удовлетворение, которое он и не пытался скрыть.

– Сможешь дотянуться до мёда? – Слегка изогнувшись, она схватила баночку с мёдом, которую он поставил на стол вместе с фруктами, и протянула ему, прекрасно понимая, что даёт оружие, с помощью которого он будет мучить её дальше. Он открутил крышку и, продолжая поддерживать интимный зрительный контакт, наклонился вперёд, чтобы лизнуть сосок – всего один раз, достаточно, чтобы помучить, заставить втянуть воздух, – прежде чем перевернуть баночку и вылить липкую жидкость не на тело, как она ожидала, а себе в руку. После того, как он закончил, закрыл крышку и отдал ей. Хонор удалось поставить баночку куда то на стол, даже не отводя от Дмитрия глаз. Окунув один палец в густую золотистую жидкость, он поднёс его к её губам, чтобы вкусить медовую сладость. Она засосала его палец в рот и обвела языком, как делала с его членом в машине.

Этот сексуальный взгляд сказал ей, что именно Дмитрий хотел с ней сделать, но жар был медленным тлеющим угольком, фитиль Дмитрия, по видимому, был очень длинным. Ей повезло.

– Продолжай, – пробормотал он голосом, который был самым роскошным мехом на её коже, – и я заставлю тебя встать на колени между моих ног и пососать что нибудь гораздо более твёрдое. – Она поймала его палец зубами – чувственное наказание за слова, которые с таким же успехом могли исходить от какого нибудь нецивилизованного варвара

– Пол очень жёсткий для коленей, – сказала она, отпустив Дмитрия, чувствуя себя восхитительной, возбуждающей женщиной. – В следующий раз, когда я отсосу у тебя, хочу стоять на коленях на красивом удобном диване.

– Я живу, чтобы исполнять твои желания.

Оторвав палец от её рта, он снова окунул его в мёд и окрасил её соски точным, почти нежным прикосновением, прежде чем начать создавать замысловатый узор на изгибе её груди.

– Не двигайся. – Настоящая пытка – сидеть неподвижно, пока он ласкал её долгими, медленными, липкими движениями пальца, а его тело было большим, твёрдым и возбуждённым. Его эрекция была так близко, что у Хонор возникали фантазии о том, как она срывает с него штаны и садится верхом, его толстая плоть настойчиво входит в неё. Глаза Дмитрия сверкнули, когда они поймал её взгляд, и ей стало интересно, что он увидел.

– Будь хорошей девочкой, Хонор, или мне придётся тебя наказать, – сказал он.

– Может, мне, – она сглотнула, когда он провёл линию до её пупка, рисуя изгиб на полдюйма выше пояса джинсов, – понравился бы твой вариант наказания.

– Хм. – Он снова провёл пальцем вверх. – Тогда это не было бы наказание. – Чувственная угроза от опасного существа, которое знало, как играть каждой гранью женского тела. – Иди сюда. – Обняв Хонор, он прижал ладонь к её спине. Хонор ахнула, когда мёд коснулся кожи.

– Я вся липкая.

– Давай, сделай и меня липким.

Она прижалась грудью к его торсу.

– Мы устроим ужасный беспорядок. – Она не могла не прижаться к его красивому, сексуальному рту, который становился её самым греховным наслаждением. Дмитрий позволил ей пососать его язык и оседлать член, но материал джинсов был толстым, и она не могла чувствовать его так, как хотела. Когда он сжал её бёдра, это было молчаливое требование.

Прервав поцелуй, она с хриплым стоном отстранилась и поднялась, чтобы расстегнуть пояс и отбросить его в сторону. Затем, на глазах у Дмитрия, она расстегнула пуговицу на поясе джинсов и молнию, обнажив переднюю часть своих трусиков.