Коури не стал его преследовать. Спешившись, Повелитель Камней склонился над избитым, стонущим человеком. Вспухшие рубцы, лопнувшая кожа, кровь… кровь повсюду… Но лицо тягл все-таки уберег. Лицо вечно уставшего человека.

— Я могу тебе чем-нибудь помочь?

Тягл выпучил глаза от изумления. Даже перестал стонать.

— Благородный ученик мага Радоуса, снискавший славу на ристалище, хочет помочь презренному тяглу?

Коури скривился. Да уж, ситуация… По правде сказать, возиться с тяглом ему сейчас хотелось меньше всего. Но и бросить этого несчастного он не мог. Может быть, потому лишь, что тот пострадал от плети Грэга? Повелитель Камней вздохнул:

— Не забывай, я варвар, поэтому не настолько уж и благороден. Я сопровожу тебя, куда потребуется, если это не займет много времени.

— Могу ли я узнать, что ты так спешишь найти на наших бедных улицах?

— Ничего. Мне просто нужно на время выехать из города.

Тягл улыбнулся, превозмогая боль:

— Ты и в самом деле варвар, если еще не знаешь, что до наступления Торгового Перемирия во время стоянок въезд и выезд из города без специального распоряжения Управителей или Магистра запрещены. Даже ради прославленного ученика мага стража не станет раздвигать боевые карсы и крепостные туры или разбирать щиты в проходах. Если же ты попробуешь пробиться силой, тебя просто убьют. Мирный Период еще не наступил, Управители не позволяют без особой надобности впускать и выпускать за внешние укрепления кого бы то ни было.

Коури нахмурился. Жаль, что Лакис не предупредил его об этом раньше. Кажется, он успел променять на Матондо Грифона обычаи родного племени из Заречного Леса и уже не считает нужным покидать город людей Степи, чтобы наедине пообщаться с теми, кого забывать не следует. Но ведь без благословения умерших предков и духов Леса и Предгорий не будет удачи в предстоящем походе. Что ж, придется просить благословение, не выходя за городские укрепления. Не в кампусе, конечно. А если…

Повелитель Камней огляделся вокруг. Ни души. Окна карсов по-прежнему закрыты. Любопытство здесь, видимо, считается опасным пороком. И это весьма кстати. Вряд ли во всем городе Грифонов ему удастся найти большее уединение, чем на безлюдных улицах квартала тяглов.

— Как ты себя чувствуешь? — снова обратился Коури к тяглу.

— Выкарабкаюсь, — ответил тот. — Господа рыцари, бывало, и не так избивали.

— Хорошо. Тогда я отлучусь ненадолго. Не бойся — буду неподалеку, хоть и не думаю, что Грэг сейчас рискнет вернуться сюда. Жди.

Не дожидаясь ответа, он повел хэйала в поводу. Узкие, кривые улочки, уставленные убогими карсами, сменяли друг друга. Повсюду царила все та же пустота и отрешенность ослепших оконцев. Видимо, вопли жертвы Грэга напугали весь квартал.

Наконец Коури остановился. Закрыв глаза и сосредоточившись, он мысленно воззвал к духам Нижнего Леса и Предгорий. Духи не откликнулись. Повелитель Камней обратился к предкам с Той стороны Жизни. Но не услышал в своем сердце ничего, кроме заунывной песни степного ветра. И Лес, и Предгорья, и Погребальная Пещера мертвого уже племени находились слишком далеко отсюда. А может быть…

Может быть, причина в другом? Причина — в Лее, о которой он думал куда больше, чем о священной мести и обещании, данном предкам? А ведь Черный Глаз Той стороны Жизни не дремлет — предки чуют, предки знают… И всеведущие духи тоже видят правду, как бы глубоко она ни была сокрыта. И горе тому лукавому воину, что, обманывая себя, пытается провести и их.