— Аленька, ты замечательный юный натуралист. Ни коты, ни ежики не едят шоколад, да еще вместе с коробкой. И коньяк не пьют.

— Ты его разве тоже здесь оставил? — удивилась Аля.

— Ну да, прислонил в уголке. Думал, кто возьмет? Там и было-то на донышке.

— Так кто же взял?

— Кто-кто — дед Пихто. Какой-нибудь бомж или свой же сторож.

— Но нам же говорили, что здесь никто не ходит…

— Нет, они должны были тебе сказать: знаете, тут у нас шляется кто попало и таскает все подряд.

— Ну вот, значит, около нашего дома по ночам кто-то ходит? Леша, я боюсь!

— Глупыш, конечно, здесь ходят. Это же не настоящий лес, а городской район — помнишь, что тетка рассказывала. Не бойся, в доме есть кнопка вызова охраны.

— Точно?

— Абсолютно. И я тоже кое на что гожусь.

Аля вспомнила, как он раскидывал в разные стороны дорожных мошенников. Но там обошлось не без помощи суперагента Брэда, а с ним она не хотела больше встречаться.

— Сегодня ночью, — объявил Лешка, — мы с тобой отправимся на дело. Будем ходить дозором, и ты увидишь, сколько вокруг бродит таких же курортников.

— Курортников? А почему мы их не слышим?

Рыжий наклонился к ее уху и страшным шепотом произнес:

— Потому что они ходят на цыпочках!

Когда стемнело, они долго гуляли взад-вперед, взявшись за руки, по тропинкам вокруг своего домика. Никаких курортников не было. Голоса раздавались лишь от главного корпуса, где был ресторан, и со стороны реки. Кто-то шнырял в чаще по траве, но, судя по звукам, это действительно были ежики или зайцы.

Стояла беспросветная темень, и у Али стали слипаться глаза.

— Пойдем уже домой, — сказал она. — Тут никого нет, только комары.

От комаров Лешка привез какую-то импортную брызгалку, и теперь его они не трогали, зато Алю жрали немилосердно, не обращая внимания на репеллент.

«Вообще-то, — сонно подумала она, — это неспроста. Раньше Антонова всегда кусали. Наверное, комары не любят клонов. Надо написать Ребекке».

Они развернулись в сторону дома. Избушка на курьих ножках выглядела совершенно по-сказочному в призрачной подсветке невидимых среди травы фонариков. На веранде Леша тоже оставил гореть лампочку, чтобы им уютнее было возвращаться. И вот в свете этой лампочки Аля увидела, как что-то огненно-рыжее мелькнуло над перилами и стремительно, почти без звука исчезло в кустах.

— А-а! — вскрикнула Аля и вцепилась в Лешкину руку. — Что это?!

— Тише, тише, — сказал Алексей, обнимая ее. — Уже никого нет.

— А кто это был?

— Не знаю. Пойдем домой.

— Нет! Я боюсь!

— Но не ночевать же в лесу. Пойдем.

В доме они крепко заперли двери и окна, зажгли весь свет и уселись на кухне с новой бутылкой Hennessy. Лешка почти не пил, но Алю заставил проглотить две или три рюмки: «Тебе надо успокоиться».

— Леша, давай отсюда уедем, я умру от страха.

— Глупости. Осталось отдыхать всего ничего. Вот во вторник и поедем.

— Почему во вторник?

— Потому что у меня в среду встреча.

— Сегодня суббота. Я сойду с ума. Почему нельзя уехать раньше?

— Потому что ни ты, ни я в этом году не отдыхали.

— Ничего себе отдых с привидениями!

— С какими привидениями, Аленька, что ты несешь!

— Я несу свою мысль, — ответила Аля фразой, позаимствованной у Юльки.