Пустота.

– Да, – просто отвечает Каван.

Разочарованно качаю головой и поднимаюсь из кресла. Молча подхожу к своему рюкзаку, который собрала в момент апатии и размышлений, чтобы хотя бы чем то быть занятой. Я прохожу мимо Кавана, надеясь, что всё же свободна.

– Таллия, – выдыхает он. Чёрт, это заставляет меня замереть в ожидании чего то хорошего, хотя бы какого то объяснения. – Чтобы поесть, тебе не нужен рюкзак.

А вот теперь злость и ярость на него возвращаются в моё сердце с огромной силой.

– Я бы хотел, чтобы сейчас ты поела, а потом я снова уйду.

Таллия. – Каван подходит ко мне, и я чувствую, как он касается моих пальцев.

Резко разворачиваюсь и бью его по щеке. Моя ладонь горит, но не так сильно, как моё разочарование.

– Как ты смеешь говорить мне, что хочешь от меня? Как ты, вообще, посмел так поступить со мной? – злобно выкрикиваю я.

– Таллия, мне жаль, – выдавливает он из себя.

– Тебе жаль? Тебе всего лишь жаль?

– Да, мне всего лишь жаль. Я не могу изменить того, что случилось. Я говорил, что у меня есть некоторые проблемы, и ты или принимаешь их, или нет. Ты согласилась принять их.

Оскорблённо отшатываюсь от Кавана. Хочется ударить его снова за тупость.

– Нет, ты ошибаешься. Я никогда тебе не давала право запирать меня, как чёртову рабыню, ясно? Ты знал! Ты же знал, что мама годами держала меня взаперти, и должен был догадаться, что это мой самый жуткий страх! Ты запер меня в этом чёртовом месте, и я сошла с ума от паники! Ты даже не заметил того факта, что я натворила в гостиной! Я пыталась разбить эти огромные окна, чтобы получить кислород! Мне нечем было дышать! Нечем, понятно? Ты бросил меня здесь и ушёл, не оставив даже никакого намёка на то, что я свободна! Ты заточил меня в новую клетку. А знаешь, почему? – облизываю губы и приближаюсь к нему, сверля его яростным взглядом.

– Потому что ты эгоистичная сволочь, Каван. Ты настолько эгоистичен в своих страхах, что забываешь о том, что вокруг тебя тоже люди. Ты виноват во всём, что с тобой творится. Ты причиняешь мне боль, потому что не можешь довериться никому, даже самому себе. Я думала, что вчера была лучшая ночь в моей жизни, пока не осознала, что все твои действия были направлены на какой то автоматический плюс для тебя. Дело не во мне, а в тебе, Каван. Мне плевать, что ты ударил и душил меня! Это не важно, ведь у тебя должно быть объяснение, отчего у тебя такие жуткие кошмары!

Но меня злит и оскорбляет другое. Ты и твои поступки. Ты отнёсся ко мне, как к очередной девице, которых у тебя сотни. Ты никому не позволяешь, даже мне, прикоснуться к тебе, быть хотя бы другом и помочь. Тебе нравится эта боль. И нравится быть жертвой прошлого или настоящего, я не знаю. На самом деле я о тебе ничего не знаю и уже не хочу знать. Вчера ты вышвырнул меня из своей жизни, ведь тебе так страшно брать обязательства на себя. Ты ведёшь себя, как старший брат. Но дело в том, что тебе это нравится.

Это твоя привычка, которая причиняет боль и тебе, и мне. Я не твоя сестра, Каван, со мной так поступать нельзя. И я свободна, понял? Я сбежала от матери не для того, чтобы переживать жуткие панические атаки из за твоего эгоизма.

Каван сглатывает, но даже не сопротивляется моим обвинениям.

Он их смиренно принимает, и это жутко бесит. Он не идёт на контакт и диалог, а я не знаю, что ещё мне нужно сделать, чтобы вытащить его из темноты. Ему там комфортно, а я… Мне больно, потому что я увлеклась им и его проблемами. Я искренне переживаю за него и хочу помочь. Это как очередной плевок в мою душу.

Так и не получив ответа, разворачиваюсь и выхожу из спальни. Я иду к лифту, надеясь, что сейчас он работает. Очень хочу остаться одна и больше не травить себя мыслями, почему не я? Почему я не смогла повлиять на Кавана? Что я сделала не так? Это мой скудный опыт виноват, или я просто никогда не буду в силах понять мужчину?

– Таллия, останься, – раздаётся голос Кавана у меня за спиной.