Наверное, бессонная ночь, полная новых эмоций, осознания, страха и переживаний сделала своё дело. Я моментально проваливаюсь в сон, расслабляясь полностью. Надеюсь, что эта ночь будет другой. Спокойной… но увы. Сквозь сон я чувствую боль и одновременно слышу крик. Моё сердце бьётся очень быстро, а холодный пот ударяет по позвоночнику. Распахиваю глаза и в темноте нахожу взглядом лежащего рядом и мечущегося по кровати Кавана, а его пальцы впились мне в бедро. Отсюда и боль. Издаю судорожный вдох, ища варианты, чтобы разбудить его. Это нельзя сделать мягко, потому что кошмары Кавана не сразу прекращаются. У меня нет варианта.

– Каван, – шепчу я и кладу ладонь на его щёку. – Каван, проснись. Это кошмар. Это плохое. Проснись, я рядом.

Как только мой голос смолкает, тело Кавана, всё покрытое капельками пота, выгибается, и он рычит. Я сразу же отодвигаюсь назад, но его пальцы у меня на бедре впиваются в мою кожу ещё сильнее, и он тащит меня к себе.

– Каван! – выкрикиваю я, когда он наваливается на меня всем своим телом, а его вторая рука надавливает на моё горло.

– Каван… я рядом. Я здесь, – испуганно выдыхаю, и хочется зажмуриться, ведь уже знаю о том, что последует дальше. Он будет душить меня. Я готовлюсь и не могу подготовиться нормально.

Нельзя быть готовой к такому. Нельзя быть готовой, чтобы снова испытывать боль.

– Каван…

– Таллия! – крик Кавана разносится по спальне, и он замирает.

Оскал исчезает с его лица. Глаза распахиваются шире, и в них так много страха. Каван смотрит на меня, а я на него.

– Всё хорошо, – шепчу я, но он дёргается назад, словно его толкнули в грудь. Он с грохотом падает с кровати, и это пугает меня куда сильнее, чем его кошмары. Я быстро подползаю к краю кровати в тот момент, когда Каван подскакивает и пятится от меня назад.

– Ты в порядке? Сильно ударился? – тихо спрашиваю его.

– Я же говорил… говорил, что нельзя. Нельзя, – бормочет он себе под нос, мотая головой. А затем Каван выскакивает из спальни.

Взволнованно кусаю губу, обдумывая, стоит ли пойти за Каваном. Он сейчас очень расстроен и явно будет не готов говорить со мной.

Но если мы и дальше каждый день будем делать вид, что ночь не наступит, то это ни к чему хорошему не приведёт.

Спрыгиваю с кровати и решаю не оставлять всё снова в темноте.

Нахожу Кавана, сидящего на диване со стаканом воды в руке, и опускаюсь рядом. Кладу ладонь ему на спину.

– Ты как? – тихо спрашиваю его. Глупый вопрос. Ну, как он может себя чувствовать? Паршиво, конечно же.

Каван бросает на меня грустный взгляд и дёргает плечом, отвечая примерно то же, о чём я и подумала.

– Тебе снова снился твой отец?

– Да. Он зачастую мне снится.

– Но ты же осознаёшь, что он мёртв и не может причинить вред ни тебе, ни твоей сестре, да?

– Конечно. Он мстит мне, – ненависть шипит в голосе Кавана.

– За то, что ты убил его? За то, что отомстил за страдания и боль, которую он причинил тебе?

– За то, что я перестал его бояться. За то, что мне больше не хотелось защищать сестру, и я вышел из под его контроля. Он манипулировал Дариной, заставляя меня… делать ужасные вещи, якобы ради того, чтобы он её не трогал. Я делал. Мне было плевать на себя. Плевать на то, как я ненавидел смотреть на своё отражение.

Плевать на то, что меня рвало часами, пока я не отключался.

Плевать. Я знал, что пока я его удовлетворяю, он не тронет сестру.

А сейчас… – Каван злобно трёт ладонью глаза. Я забираю у него бокал воды и ставлю на столик.

– Что сейчас? – Я опускаюсь на колени и смотрю на Кавана снизу вверх.

– Сейчас я точно уверен в том, что он причинит боль тебе.