– Да, я не девственник, и у меня есть опыт. Что в этом такого?

– Ты можешь прекратить? – шиплю я на него, поглядывая на охранника. Краска стыда заливает мои щёки.

– Нет, я не могу прекратить, потому что хочу разобраться в том, почему ты так сильно на меня разозлилась, что даже выгнала из библиотеки!

– Ты кричишь. Тише.

– Я не кричу, чёрт возьми!

Когда его громкий голос эхом раздаётся по тихому пространству, Каван хмурится и поджимает губы.

– Ладно, я кричу. Но ты меня вывела, – обвинительно бросает он.

– Я? Это ты начал глупый разговор и не хочешь слышать меня.

Ты глухой придурок.

– Ты понимаешь, что обзываешь меня? А те, кто это делали раньше, уже не живут.

– И что? Ты угрожаешь мне? Готов убить меня за то, что я не собираюсь жалеть тебя или подтверждать слова тех дурочек, которые убедили тебя в твоём уродстве? Ну же, и что ты мне сделаешь, Каван? – Вскидываю подбородок и смотрю прямо ему в глаза.

Чувствую, как напряжено всё моё тело, и оно вторит мужскому телу, вплотную стоящему напротив меня. Я ощущаю сильные и мощные вибрации жара, которые исходят от Кавана. На заднем плане всё размывается, и я вижу только его лицо и потемневшие глаза тёмно синего цвета, горящие от эмоций. Я в жизни не видела подобных глаз. Глубоких, таинственных и сильных. У меня в горле начинает сушить, словно там сутки не было и капли воды. Моя кожа покрыта мурашками, которые щекочут меня. Я осознаю, что, кажется, даже не дышу.

– Как же ты прекрасна, Таллия, – жарко выдыхает Каван.

От его слов меня откуда то изнутри ударяет волна жара, и всё тело нещадно горит, даже кончики ушей.

Каван рукой притягивает меня к себе, и я ударяюсь о его тело.

– Так прекрасна, – повторяет он, делая глубокий вдох, как будто нюхает мои волосы.

– Невероятно прекрасна. – Он целует меня в макушку и улыбается мне.

– Хм, ты в порядке? – заторможено спрашиваю я.

– Более чем. Так мы идём в библиотеку? – спрашивает Каван, весело подмигивая мне, и делает шаг назад.

Ничего не понимаю. Каван был так зол, что казалось, свернёт мне шею, а потом резко изменился. Видимо, я никогда не пойму мужчин. Они странные.

Потираю лоб, стараясь так же быстро переключиться, но у меня совсем это не получается.

– Таллия?

Ловлю взгляд Кавана и оглядываюсь.

– Мы уже в библиотеке. Тебе нужно купить одноразовый читательский билет, чтобы тебя пропустили, – бормочу я и направляюсь к стойке, за которой сидит девушка, надувая шарик из жвачки.

Каван подходит вместе со мной, достаёт из кошелька чёрную пластиковую карту и кладёт её на стойку.

– Ага, может ещё и кофе принести с милыми пирожными из Лондона? – фыркает девушка.

– Если бы я знал, что здесь подают кофе и десерт, то приходил бы сюда чаще. Да, мне «Ристретто», а моей девушке воду, но пирожные тоже принесите. Мы расположимся в библиотеке, – улыбается Каван.

Боже мой…

Я быстро достаю мелочь из заднего кармана и бросаю на стойку.

Девушка недовольно передаёт мне билет, с презрением глядя на Кавана.

– Пошли, – хватаю его за руку и вкладываю банковскую карту ему в руку.

– Что случилось? – удивляется он.

– Прости, она поступила с тобой плохо. Здесь не подают кофе.

И уж точно нет никаких пирожных. Это была издёвка, Каван. А также они не принимают кредитные карты, потому что это место не для богачей. У них нет терминала. Обычные люди, которые не могут позволить себе купить книги, используют наличные, – быстро шепчу я. И мне так жаль, что девушка отнеслась к незнанию Кавана настолько высокомерно.