«Я – не она, – жестко напомнила себе Мэй и отвернулась от зеркала. – Я – солдат Республики».

Преторианцу улицы Панама-сити были не страшны. Но одинокая женщина – к тому же блондинка, иностранка и в коротком платье – привлекала немало лишнего внимания. Чего-то Внутренняя безопасность недодумала, когда этот план составляла. Если они хотели без лишнего шума передать письмо, отправили бы преторианца-мужчину. Хотя, возможно, у них просто не нашлось бойца, совершившего тяжкий проступок, и с дурацким поручением пришлось отправить Мэй.

Одна надежда, что кто-нибудь из местных затеет драку по дороге. Эмоции, вызванные произошедшим на похоронах, еще не улеглись, и Мэй бы обрадовалась возможности отвести душу. Однако татуированные подростки бандитского вида, околачивавшиеся рядом с гостницей, ограничились лишь грязными взглядами и парой непристойностей на испанском. Впрочем, большую часть пути до принадлежавшего Кристобалю Мартинесу клуба она проделала в машине. Шофер нагло ухмылялся, но молчал.

По правде говоря, самым значительным происшествием оказалась встреча с человеком, которого интересовало не столько ее тело, сколько душа. Когда до клуба оставалось буквально полквартала, она увидела мужчину с гладко выбритой головой и в драном плаще. Он бросался ко всем прохожим подряд, размахивая покрытыми грубыми рисунками листовками. Мэй не говорила по-испански, но разобрала слова «дьос» и «сальвасьон». Она не знала, что тот пытается ей всучить – отрывок из старых религий или из новых, каких развелось множество после Эпохи Упадка, – какая разница, в конце концов. Мэй не нуждалась в них и предельно четко объяснила это проповеднику, когда тот не прислушался к ее вежливому, но твердому отказу иметь с ним дело. Мэй просто отпихнула его, тот влетел в стену и больше не докучал ей своим «спасением».

Женщин внутрь пропускали без проблем – прямо как на родине. Но в отличие от джемманских заведений подобного рода здешняя охрана просила сдать оружие. Это было странно. В РОСА считалось, что гражданскому населению оружие абсолютно без надобности, и Мэй изумленно наблюдала за тем, как пижонски одетые плейбои и девушки по вызову спокойно подходили к охране и сдавали стволы – прямо как пальто в гардероб…

Кондиционер отчаянно пытался разогнать густой жаркий воздух – народу в клуб набилось порядочно. Жара уверенно побеждала: внутри не продохнуть было от запаха пота, сигаретного дыма и чего-то еще. Глаза начали слезиться в едкой дымке, затянувшей полутемное помещение. Музыка оглушала, и чувства Мэй обострились. Может, у них тут все вечеринки такие, но здесь опасно. Мэй насторожилась, имплант тут же включился и заработал.

Она не очень разбиралась в местных представлениях о гендерных ролях, но знала, что они тесно привязаны к социальному положению. В аристократических кругах женщины не показывались на публике, а вот среди недавно пробившихся наверх традиционные правила поведения мужчин и женщин соблюдались не так строго. Именно этими, «новенькими», и был забит сегодня вечером клуб. Впрочем, кругом толпились и менее состоятельные дамы – и недвусмысленно сигнализировали о своей доступности для богатых мужчин. А поскольку Мэй никто не сопровождал, ее вполне могли отнести к группе охотниц. Задание следовало выполнить без проволочек – пока никто не решился перейти от теории к практике…

Пока она искала Кристобаля Мартинеса, пятеро посетителей все-таки попытались это сделать. Лишь один из типов разозлился из-за ее отказа, но рядом оказался охранник, и под его суровым взглядом агрессор быстро сник. И Мэй не пришлось демонстрировать навыки самообороны. Отлично – она же в штатском, не стоит себя раскрывать. Впрочем, настроение ухудшалось с каждой минутой, и нарваться на хорошую драку казалось вполне достойным выходом.