Он глубоко вдохнул и сказал:

— Проблема, что ты мне нравишься. Сильнее, чем должна, — он упер руки в бока и стал расхаживать. Как только станет достаточно темно, он выберется отсюда и пойдет на разведку. Взаперти он сходил с ума.

— Если я тебе нравлюсь, почему кажется, что ты терпеть меня не можешь? Объясни.

Он криво улыбнулся. Вот почему. Из-за этой прямоты.

Она прищурилась с пониманием.

— У тебя есть девушка дома.

— Да.

— Я нравлюсь тебе как друг? Или как женщина?

— Мне нравится твое общество. Тебе не о чем беспокоиться.

— Я кажусь тебе привлекательной?

Он сжал переносицу. Он падал все глубже и глубже в яму.

— Ты нравишься мне как друг. Я не ожидал, что окажусь с кем-то своего возраста и подружусь. Если ты не знала, у меня друзей мало из-за моей работы, — почему женщины так много говорили? Почему они все время спрашивали? У него заболела голова.

Она пожала плечами.

— Хорошо. Это, наверное, хорошо. Ты тоже нравишься мне как друг, — сказала она. — Если я покажусь тебе милой, и ты полезешь ко мне, мой брат отрубит тебе руку. Лучше держи руки при себе, — она встала и вышла из его комнаты, отправляясь в спальню.

— Оставь дверь открытой, — крикнул он ей.

— Зачем? — спросила она. — Чтобы ты видел, как твой друг переодевается?

Он не выживет. Она все испортит.

— Нет, — возразил он. Он и не подумал об этом, пока она не сказала. — Мне безопаснее, когда дверь открыта, пока мы спим. Тебе могут попытаться навредить.

— Думаешь, я о себе не позабочусь?

Он схватил бутылку вина и сделал глоток, жалея, что это не что-нибудь крепче.

— Делай, что хочешь, — буркнул он. Он не мог победить ее. Она искажала все, что он говорил, и одолевала его. Проклятье. Она была чудесной. Он сделал еще глоток вина.

— На твоем месте, — Ари вернулась в его спальню, — я была бы осторожна. Ты не так давно проснулся. Эликсир может еще быть в твоей крови.

Она была права. Конечно. Он опустил бутылку.

— Ты в одежде для сна, — отметил он.

— Она закрывает чуть больше, чем платье, — она схватила плед со стула и укутала им плечи.

— Почему ты тут? — спросил он. — Соскучилась за две минуты, пока была у себя?

— Я не устала, — она села на его диван. — И если мы хотим играть брата и сестру, нужно лучше узнать друг друга.

— Можешь оправдываться, как хочешь, — Савенек улыбнулся.

Она закатила глаза.

— Ты мне кого-то напоминаешь. Всегда нужно сказать последнее слово.

— Мне — нет.

Она пристально посмотрела на него, и он закрыл рот.

— Расскажи о своем детстве, — сказала она.

Рассказывать было почти нечего.

— Моя мама умерла при родах, и меня растил отец. Он — главный инструктор в военной академии Братства. Я начал учиться там с семи лет. Я дам клятвы, как только вернусь с миссии, — он сел на другом краю дивана.

— А твоя девушка… ты собираешься на ней жениться?

Он не ходил с Ханой на официальные свидания, у них не было понимания. Он видел ее на рынке, когда выпадал шанс. Два или три раза они встречались ночью и пару раз целовались. И все. Он хотел сделать ей предложение перед миссией, хоть Натенек выражал тревогу из-за этого не раз.