Пурпурный пустил в ход новое заклинание. Фигуры окутал туман, отчего те на миг приостановили движение. Скорее всего, ждали, не сотворит ли дракон чего-то посерьезнее. Шипя, Король-Дракон забормотал себе под нос, и туман принял зеленоватый оттенок.

Ближайшая пешка упала ничком и исчезла.

— Ха!

Воодушевленный успехом, Король-Дракон добавил зеленого тумана. Конь, стоявший напротив, замер, зато все прочие фигуры продолжали надвигаться, словно гибель одной придала сил остальным.

Уэллен заметил, что ферзь поднимает свой скипетр, и замер, раздираемый противоречиями. Предостеречь Пурпурного? Или позволить ферзю нанести удар? Любой вариант для них с Забеной — проигрышный. Дракон был нужен им для защиты от безмолвных стражников, но лишь стражники могли вырвать их из когтей дракона.

В конце концов ученый предоставил право решать самому Королю-Дракону — тот в последний момент заметил движение ферзя. Самоцвет в скипетре засветился багровым огоньком. Глаза Пурпурного сузились, казалось, источая тьму, парировавшую удар. Уэллен с Забеной увидели багровую вспышку, и затем тьма исчезла. Ферзь медленно опустил свое королевское оружие и стоял спокойно, словно ничего особенного не произошло.

— А мы не можем что-нибудь сделать? — спросила Забена. — У меня есть кое-какая сила! Может, мне и удастся стащить одного с потолка, чтобы он упал на тех, которые идут к нам!

— Не вздумай! — воскликнул ученый с внезапным воодушевлением.

Быть может, опасность для них не так уж и велика. Волшебница посмотрела на Уэллена так, словно тот потерял всякое ощущение реальности.

— Если ничего не делать, наверняка погибнем.

— Если не делать ничего, — отвечал он, сколько возможно понизив голос, — они могут и вовсе не обратить на нас внимания. Пока что они, заметь, нападают только на Пурпурного!

— Пожалуй, я предпочла бы не дожидаться, пока они убьют его. К тому времени мы окажемся в окружении.

Он кивнул:

— Я имел в виду, что нам не стоит нападать на них. По-моему, их интересует только Король-Дракон. — Уэллен указал на лучника на потолке. — Иначе мы давно были бы мертвы.

Конь, появившийся первым, наконец-то нанес удар. Шаг вправо — два вперед, шаг влево — два вперед; и, приблизившись вплотную к дракону, он с невероятным проворством поднял секиру и описал ею дугу. Король-Дракон был застигнут почти врасплох. Не доверяя волшбе на таком близком расстоянии, он отшатнулся и это едва не стало роковой ошибкой. Вес Серкадиона Мани заставил его потерять равновесие, и он чуть не упал.

Выругавшись, Пурпурный покосился на тело карлика и без церемоний отшвырнул его назад и в сторону. Теперь его когтистые руки были свободны, и в них появился невероятно длинный, причудливо изогнутый меч. Ни один человек не смог бы даже поднять такую тяжесть, однако дракон управлялся с мечом без труда.

Действует достаточно уверенно, — отметил ученый. — Сколько же времени он, втайне от своих собратьев, практиковался в этом заклинании? Можно подумать, он был рожден в этом теле!

Эбеново-черный «конь» снова описал дугу секирой — на сей раз сверху вниз. Блестящее лезвие не достало до цели менее чем на фут, однако это заставило дракона отступить еще на шаг. Если он не остережется, подумал Уэллен, то может наступить на…

Но Серкадиона Мани уже не было на клетке, куда его так бесцеремонно бросили.

В тот же миг это заметила и Забена.

— Гномс! — прошептала она.