«Это тот, что шел за мной от универа!» – сообразил Меф.

– Кикимор? – ляпнул он, вспоминая Антигона, на которого незнакомец неуловимо смахивал.

Краснощекое лицо оскорбленно дрогнуло, пушистые длинные усы рванулись вверх, после чего лифт остановился так резко, словно кто-то обрубил трос. Свет мигнул и погас. Не удержавшись на ногах, Меф завалился на усатого. Дернулся, сбросил рюкзак, вскочил. Резинка, сдерживающая волосы, зацепилась за что-то и лопнула. Волосы разметались по плечам.

– Ты что, с ума сошел? – крикнул он.

Глаза Мефа жадно пили темноту, привыкая к ней. Рука нашарила катар. Мало ли как сложится. Наемные убийцы не всегда бывают огромного роста.

Несколько секунд спустя свет вспыхнул вновь. Мефодий обнаружил, что в кабине никого нет. Крошечный задира с помидорными щеками исчез. Рюкзак валялся на полу, все его содержимое было раскидано по лифту. Меф спрятал катар и стал ползать по полу, торопливо и без разбора забрасывая вещи обратно. Он еще не закончил, когда лифт добрался до двадцать первого этажа и, отдуваясь, раздвинул двери. Отыскав на полу порванную резинку, Меф кое-как связал ее, после чего с усилием заправил под нее тяжелые волосы. Посмотрев на себя в зеркало и убедившись, что хотя бы внешне он походит на приличного человека, Буслаев вышел на площадку и позвонил.

– Войдите! – громко сказали ему из коридора.

Меф потянул ручку.

Открывший ему академик вполне вписывался в известную схему Мефа, что истинный талант в науке никогда не выглядит таковым. Он был маленьким, кособоким, с серебряными зубами и прыгал по коридору боком, как воробей. На макушке торчал забавный хохолок.

– Как ваша фамилия? – строго спросил он у студента.

– Буслаев, – сказал Мефодий, хотя они виделись уже раза четыре и однажды даже вместе пили чай.

– А-а, да-да! Где нужно подписать?

Мефодий, не глядя, сунул руку в рюкзак и протянул листок. Академик некоторое время, шевеля бровями, скользил по строчкам.

– Это точно ваша тема? Довольно оригинальная, – сказал он с некоторым сомнением.

– Мне тоже не особо. Но какую утвердили! – энергично ответил Меф.

Академик вздохнул, подумал немного и подписал. Потом допрыгал к окну и глянул в запыленное стекло.

– На улице как? Тепло?

– Тепло, – признал Меф.

– Аллея-то наша желтая?

– Желтая.

Академик вздохнул.

– Высоко живу. Над жизнью. Осени не видно. Как, вы сказали, ваша фамилия?

– Буслаев!

– Ну, успехов вам, господин Буслаев! Заходите, если буду нужен! А интересы свои в выборе тем вы все же защищайте!

Только в лифте Меф удосужился взглянуть на бумагу, которую подписал академик. К его удивлению, это была совсем не та принтерная страница, которую ему дали на кафедре. В руках он держал мятый, желтоватый лист, причем даже не один, а несколько. Между собой они были скреплены ржавой скрепкой. Подпись профессора сиротливо ютилась внизу первой страницы.

Так вот почему он скромно спрашивал: «Ваша ли эта тема?» Меф расхохотался, оценив деликатность маститого ученого. Он уже хотел вернуться и даже попытался остановить лифт, но скользнул взглядом по тексту и палец его замер, так и не коснувшись кнопки «стоп».

Меф узнал твердые решительные буквы, каждая из которых кричала: «Я – Арей! И я Арей! И я тоже Арей!»

Пернач Гарна

Ударное оружие. На дубовое древко со следами драконьих зубов насажены бронзовые перья-пластины. Наделен способностью нейтрализовать магические свойства любого оружия и выбивать артефактные мечи, даже те, которые считаются непобедимыми.