Благодарно принял подарок Дмитрий и тотчас надел ее под кафтан.

Дураки-шуты забили в бубенцы, и продолжалась потеха. Вышла молодая из-за стола и поплыла лебедью по кругу, рука у нее белая, легкая, взмахнула она ею, и бояре посторонились, пропуская невесту князя. Василий Юрьевич пустился вдогонку за Марией, выделывая коленца. Гости засмотрелись на удалую пляску, а старый боярин Петр Константинович, служивший еще при Василии Дмитриевиче, указал на Василия:

— Глянь, Софья Витовтовна! Пояс-то, что на Василии Юрьевиче, наследникам московским принадлежит. Детям твоим!

— Как так? — подивилась великая княгиня.

— А вот так, пояс был дан за дочерью великого князя Нижегородского Дмитрия Константиновича великому московскому князю Дмитрию Ивановичу в приданое. А этот пояс подменил на свадьбе у князя тысяцкий его, Василий. Тысяцкий потом передал пояс своему сыну Микуле. А Микула затем передал пояс в приданое Ивану Всеволжскому за дочь свою. А когда Иван Всеволжский из Орды с твоим сыном вернулся, обручил свою дочку с Васькой Косым и отдал ему пояс.

И здесь Иван Всеволжский, никуда от него не денешься! Что же это за проклятье такое!

А старик продолжал:

— Погулял этот поясок по рукам, да как не погулять, если он работы византийской, еще самому Дмитрию Донскому принадлежал!

Васька Косой безмятежно, гоголем прохаживался по кругу и зазывал в центр девок, а те стыдливо закрывали лица платками, и только самые отчаянные из них принимали приглашение князя.

И как не знать Софье Витовтовне, что Дмитрий Донской в своей грамоте, разделяя Московскую землю между сыновьями, не забыл поделить без обиды золотые цепи и резные шкатулки с каменьями.

Пояс для князя — это что сабля для ордынца. Счастливый пояс передается от отца к старшему сыну, как хранителю доблестей рода, и потеря его считается большой бедой для всей семьи. И нужно быть совсем глупым, чтобы расстаться с поясом великого Дмитрия Донского. А пояс знатный, одних крупных рубинов на нем с дюжину. Они дразнили великую княгиню, подмигивая ей лукаво красными зрачками.

Василий Косой выбрался из круга, вытер рукавом рубахи блестящий лоб. Василий был старшим из Юрьевичей, и два Дмитрия — Красный и Шемяка, зная крутой нрав брата, старались держаться от него подальше. Не терпел Василий возражений, а обидчика запоминал надолго. Он никогда не упускал случая, чтобы напомнить о прошлой ссоре. Братья недолюбливали его, но почитали за старшего и считались с его словом наравне с отцовским. Был Василий роста невысокого, зато широк в плечах, и коренастая его фигура, словно отлитая из чугуна, внушала уважение всем. И лицом был красен Василий Юрьевич, только вот беда — косил на правый глаз. Левое око смотрело зорко, умело пробирать собеседника до нутра, зато второй глаз будто юлил, норовил убежать в сторону. И за этот недостаток прозвали в Москве Василия Юрьевича Васькой Косым.

Софья Витовтовна подошла к Василию и, указав на пояс, спросила:

— Откуда у тебя этот пояс, Василий?

— Князь Иван Дмитриевич Всеволжский подарил, когда с дочкой своей обручал, — осветилось радостью лицо Василия.

Видать, и великой княгине поясок приглянулся. Напрасно отец гневался и на свадьбу племянника не пошел. А веселье удалось. Столы так и ломятся от угощений! Одного вина белого три бочки выставлено. Ладно, хоть сыновьям не запретил явиться.

Василий бережно поправил пояс, и короткие пальцы прикрыли рубины. Погас сразу огонек.

— Ведь поясок-то этот не тебе принадлежит, — ласково пропела Софья Витовтовна. — Этот пояс Дмитрия Донского, а стало быть, предназначен он моему сыну Василию Васильевичу, как московскому князю и прямому наследнику. — Руки великой княгини уже потянулись к поясу.

Софья Витовтовна умело справилась с застежкой, и кафтан на Василии Юрьевиче просторно повис.