– Аска, – шепнула Мисаки, склонившись ко мне. – Что ты задумала?

Я изумленно приподняла брови.

– С чего ты взяла, что я что-то задумала?

– У тебя выражение лица, будто видишь, как школа Годзэн горит синим пламенем.

Я не успела ничего ответить, так как в аудиторию вошла Тэхико. За ней следовал Коджи. Так, а вот его я как-то не очень хочу видеть.

Он будто что-то почувствовал, окинул взглядом учениц, задержал взгляд на высокой девушке в черном кэйкоги, потом на Сату, потом взглянул обратно на улицу. И вдруг резко повернул голову и посмотрел прямо мне в глаза.

По спине почему-то пробежал холодок.

Какое-то время я просто не могла шевельнуться. Было в этом взгляде что-то такое, что у меня в мыслях заорало: «Беги, пока не поздно!»

– Итак, ваша задача сегодня, – услышала я будто сквозь туман голос Тэхико, – не просто написать кандзи и наполнить его рёку, но и заставить кандзи совершить действие. Все мы прекрасно понимаем, что это будет длиться несколько мгновений, однако этого вполне достаточно, чтобы понять, чему вы научились. Всю рёку вкладывать не надо. Понятно?

– Да, учительница Тэхико, – прогудел нестройный гул голосов.

Я как-то над этим не задумывалась. В общем-то, ясно, что если все вкинуть, то можно попросту свалиться от истощения. Когда я была в лазарете, Изаму достаточно недурственно разъяснил, что расшвыриваться рёку – плохая идея. Даже продемонстрировал высохшие тела на картинках у себя в кабинете.

Нам раздали бумагу и кисти с чернильницами. Я тут же схватила инструмент и начала крутить его в пальцах. Дурацкий жест, но меня это почему-то успокаивало. Мисаки снова подозрительно покосилась на меня.

А что сразу Аска?

Тэхико перевернула часы, песчинки заскользили вниз.

– Ученицы, у вас есть сорок минут. После чего вы возьмете лист бумаги, где подготовите варианты, и представите свою работу всем. Я вам желаю удачи.

Ага, значит, сейчас что-то вроде подготовки к экзамену, а потом ответ на него перед преподавателем. Схема ясна.

Коджи ничего не сказал. То ли ему это было не так важно, то ли просто не совался в дело Тэхико. Она ведет каллиграфию, ей с ученицами и общаться.

Я смотрела на лист бумаги и быстро думала, что можно изобразить. Так, чтобы не привлечь лишнего внимания и в то же время обойти соперниц. Сердцем чую, что награда за лучшую работу мне очень нужна для понимания этого мира.

Пальцы сжали кисть так, что та едва не треснула.

Кажется, есть идея.

Ну… помоги мне, Плетунья.

Глава 6

Никто ничего не говорил. Слышалось только шуршание бумаги, звуки от соприкосновения кистей с чернильницами и тихие выдохи. Черноволосые головы склонились над своими кандзи.

Мне показалось, что остальные звуки будто кто-то выключил. Все ученицы были заняты делом.

Я бросила быстрый взгляд на Мисаки. Она старательно выводила линии, сведя брови и ни на секунду не отвлекаясь. Позади пыхтела Кёко. Обернувшись, я увидела, что Харука тоже сосредоточена до ужаса, ее совершенно не интересовало происходящее вокруг.

А вот взгляд Сату был устремлен куда-то перед собой. Только вот она явно смотрела не в обтянутые черной тканью спины товарок. Ее губы еле заметно шевелились, будто шепча какое-то заклятье.

«Какое еще заклятье? – одернула я себя. – Тут даже вспомнить банальное правило – уже лучше его написать, чем проговорить».

Так уж выходило, что моя рука запоминала новые иероглифы быстрее, чем мозг. Даже визуально кандзи воспринимались лучше, чем осознанно. И это несколько огорчало.

Я перешла к прописыванию второго столбца.