|
Бортпроводница бросилась к пассажиру, заставляя его опуститься на место. — Давление воздуха в норме, так ведь? Зачем ему понадобилась кислородная маска? — Он в панике, — отрезал Скотт. — Не понимает, что делает. Хаккетт выглянул в иллюминатор и посмотрел на часы. — У нас три, максимум четыре минуты. Терпение Скотта лопнуло. — Да закройте же вы рот! — рявкнул он. Хаккетт как будто не услышал его. — Проблема современного общества единственно в недостатке общения, — продолжил он спокойно. — Мы живем в век информации. Поддерживаем друг с другом постоянную связь: через Интернет, по телефону. У нас есть телевидение, виртуальная реальность, электричество. Но мы не общаемся. Накапливая груды ненужного хлама, о том, что наиболее важно, человек двадцать первого века не говорит. Скотт отвернулся, пытаясь забыть о Хаккетте. Он с гораздо большим удовольствием послушал бы сейчас музыку или посмотрел телевизор, но аппаратура была выключена и вообще вряд ли работала. Самолет в который раз качнуло, и голова Скотта ударилась о подголовник. Он почувствовал, что угол снижения воздушного судна стал еще круче. — Среди ученых эта проблема стоит более остро. — Хаккетт допил воду, поразмыслил, что сделать с пустым стаканом, и решил оставить его в руке. — Вы профессор в своей области, а я физик. Готов поспорить, наши кафедры никак не связаны друг с другом. — Он словно не догадывался, что мысли Скотта занимают сложности совершенно иного характера. — То-то же! — Хаккетт кивнул, будто Скотт ему ответил. — Как в древней китайской притче. Троим парням завязывают глаза и просят определить, что за таинственный гость к ним пожаловал, разрешая лишь прикоснуться к нему. Первый утверждает, мол, это змея, потому что она длинная и мускулистая. Второй говорит, ствол дерева. А третий заявляет, что птица, наверняка птица — я слышу, как хлопают ее крылья. — Он засунул стаканчик в карман на спинке сиденья впереди и облизнул губы. — Представляете, какими идиотами все трое себя почувствовали, когда им развязали глаза и они увидели слона? — Он самодовольно улыбнулся. — По-моему, именно в таком обществе мы живем сегодня. Все разделено на отсеки. Никто ничем ни с кем не делится. Три разные области науки изучают одно и то же и даже не подозревают об этом. А ведь верно считали древние: землю несет по вселенной на спине гигантская черепаха. Она настолько огромная, а мы изучаем такие мелочи, что просто ее не замечаем. Скотт очень медленно повернул голову. Его лицо покрывал пот. — Что… вы… несете? Неожиданно спинки передних сидений откинулись, и Скотт увидел парочку, занявшуюся сексом. Еще совсем недавно ему казалось, что эти двое даже не знакомы. Хаккетт взмахнул рукой. — Покажите такое в кино — вам не поверят. — Он посмотрел на «ролекс» и объявил: — Тридцать секунд! — Что — тридцать секунд?! — Мы погибнем! О господи! Мы погибнем! — завопил человек, сидящий рядом с Новэмбер. Новэмбер рывком достала из кармана на спинке переднего сиденья гигиенический пакет и подала его соседу. — Дышите в эту штуковину! Хаккетт методически отсчитывал секунды, произнося каждую последующую цифру громче и громче, и наконец провозгласил: — Мы наклонимся влево… Сейчас. Самолет действительно дал крен влево. Качка начала стихать. Двигатели заработали исправнее. По прошествии секунды-другой салон принял горизонтальное положение. Всеобщий вздох облегчения, казалось, можно было пощупать рукой — для большинства пассажиров настала минута, когда слезы было уже невозможно сдерживать. |
