|
— У сфинкса в Гизе было много имен. Например, Абулхол — по-арабски «Отец ужаса», — говорил, сидя перед телефоном, Скотт. — Или Гор-эм-Ахет, что значит «Гор на горизонте». «Шепес-анх Атум» переводится как «Живой образ Атума». Греки превратили «шепес-анх» в «сфинкс», это слово мы используем и сейчас. Ему долго не отвечали. Скотт наклонился к самому аппарату, подумав, что связь оборвалась. — Алло?.. — Все это замечательно, доктор Скотт, — послышался более сдержанный, чем прежде, голос Сары Келси. — Только мне не поможет. — Жаль. Я просто… Черт! А вы ведь копаете прямо под сфинксом! — воскликнул Скотт. Едва начав эту беседу, он сразу решил, что Сара Келси — человек, преданный своему делу и целеустремленный. По-видимому, у нее сейчас хватало работы, а пустынная жара сильно изнуряла, — словом, Скотт чувствовал, что готов многое ей простить. Но ее продолжительное молчание немного задевало, даже оскорбляло и действовало на нервы. — Чего вы хотите? — спросил он. — Для начала узнать, как войти в туннель. Вы о подобном когда-нибудь слышали? Чтобы люди построили подземный ход и ни с того ни с сего его засыпали? — Да, конечно, — ответил Скотт, рассматривая лица остальных, кто был за столом. Слова Сары Келси слышали по громкоговорящей связи все. Мейтсон сидел с карандашом наготове и время от времени делал пометки в блокноте. Гэнт пытался «привести в чувство» видеоприставку, но она упорно отказывалась работать. — Исследуя в восемьсот двадцатом году нашей эры Великую пирамиду, халиф Аль Мамун пробил в одной из ее стен вход, — вспомнил Скотт. — Но, проникнув внутрь, обнаружил, что проход загражден гранитными плитами — их поместили пирамиду во время строительства. — Во время строительства? — Да. — Зачем? — резко потребовала Сара. — Какой был смысл? — Не имею понятия, — ответил Скотт, глядя в глаза то одному, то другому из товарищей. — И что он предпринял, ваш Аль Мамун? — Обогнул гранит и прорезал ход в известняке, из которого была сделана пирамида. Сара глубоко вздохнула. — О нет. Ничего не выйдет, — сказала она. — Боюсь, в таком случае обвалится почва. Остается единственное: попробовать вытащить его. — Вы о чем? — поинтересовался Ральф. — Кто это? — словно в попытке защититься, выпалила Сара. — Ральф Мейтсон, инженер. — Может, кто-нибудь еще из участников разговора забыл представиться? — настороженно спросила геолог. Все остальные весьма неохотно назвали имена. — Слава богу, я вроде бы не ругалась, — сказала Сара. — Итак, я стою перед гранитной плитой. В ширину она четыре фута, в длину примерно около шести. Очень надеюсь, что такая здесь одна. Края покрыты чем-то странным… Похоже на соль. — Соль? Скотт оживился. — Когда Аль Мамун проник в пирамидную камеру, то увидел на ее стенах полудюймовый слой соли. Для чего там соль — никто не знает. Сара продолжила: — Если я не ошибаюсь, туннель был выкопан в коренной подстилающей породе и облицован огромными известняковыми кольцами. Вес каждого… гм… примерно сотня тонн. По качеству работ туннель напоминает два храма перед сфинксом, но там колоды поувесистее — тонн по двести. — Не верится! — изумленно воскликнул Мейтсон. Остальные никак не выразили удивления. |
