Норонья добрался до дома только к десяти вечера. Он валился с ног от усталости и думал только о том, чтобы поскорее принять ванну, поесть и завалиться спать. Замок поддался не сразу, но Томаш все же сумел повернуть ключ, распахнул дверь и перетащил через порог тяжелый чемодан.

— Девочки, я приехал! — позвал он, держа в одном руке куклу в красном платьице, а в другой — альбом Эль Греко.

Квартира тонула во мраке. Включив свет, Томаш обнаружил, что всюду царит идеальный, безжизненный порядок.

— Девочки! — позвал он снова, немного встревоженный. — Вы где?

Томаш посмотрел на часы и решил, что жена с дочкой легли спать; утомились за день и не стали его дожидаться. Он на цыпочках, стараясь не шуметь, обошел маленькую квартиру, заглянул в детскую, потом направился в спальню. Обе комнаты были пусты. Норонья в полном недоумении положил чемодан на супружескую кровать. Куда они запропастились? Его беспокойство становилось все сильнее. А вдруг что-нибудь случилось? Профессору не сразу удалось взять себя в руки. Опомнившись, он достал телефон и снова, как час назад в аэропорту, набрал номер жены. Ответа по-прежнему не было. Какого дьявола?!..

Томаш решил перебраться на кухню; на голодный желудок думалось плохо, а самолетной еды, завернутой в фольгу, он не признавал. Возможно, все вот-вот разрешится. Возможно, надо просто немного подождать, и они вернутся. Направляясь на кухню, Томаш вдруг увидел на тумбочке в прихожей букет цветов, на этот раз очень ярких, канареечно-желтых. Тугие бутоны-раструбы гроздьями свешивались с длинных, изогнутых стеблей в окружении мелких, таких же ярко-желтых роз. Томаш застыл на месте; букет был совсем свежим. Профессора царапнула неприятная мысль. Чем дольше он раздумывал, тем сильнее делалось подозрение. Томаш решил сменить направление; вместо кухни он прошел в гостиную.

В напольных вазах стояли те же самые цветы, а на столе белел листок бумаги. Томаш схватил его, но это оказался всего лишь счет из цветочного магазина. Норонья долго перечитывал его, шевеля губами в полной задумчивости. Потом, не выпуская листка из рук, подошел к книжному шкафу и без труда отыскал на корешке нужное название. «Язык цветов», любимая книга Констансы. Томаш открыл справочник на последних страницах и нашел в глоссарии слово на «д», «дигиталис». Согласно книге, этот цветок символизировал эгоизм и лицемерие. Изумлению профессора не было предела. Неужели это послание адресовано ему? Отдавшись внезапно накатившей панике, он лихорадочно пролистал справочник до буквы «р». Надо было срочно выяснить, что означают желтые розы. В статье «розы» и вправду был раздел «розы желтые». Томаш сразу выхватил взглядом нужное слово.

Измена.

XI

Телефон проснулся и настойчиво, требовательно запищал. Томаш с трудом оторвал голову от подушки, растерянно огляделся и увидел, что в окно льется солнечный свет. Он сел на кровати и бросил взгляд на часы. Пять минут десятого. Телефон надрывался у него над ухом, на прикроватной тумбочке. Мобильник пищал, жужжал и вибрировал, а на дисплее светился знакомый номер.

— Констанса, где вы, во имя всего святого?! — прокричал Томаш в трубку, едва успев нажать зеленую кнопку.

— У моих родителей, — ответила жена ледяным тоном, давая понять, что не намерена пускаться в долгие объяснения.

— У вас все хорошо?

— Просто замечательно.

— И что ты собираешься делать?

— А как ты думаешь? — отрезала Констанса. — Постараюсь устроить свою жизнь.

— Как это устроить свою жизнь?! — воскликнул Томаш в притворном изумлении.