— Превосходно, давно такого не пил.

Лена внимательно разглядывала возлюбленного, опершись локтем о стол.

— Что с тобой? — Ее синие глаза были полны тревоги. — Ты уже который день ходишь сам не свой. Случилось что-нибудь?

— Нет.

— Это из-за того несчастного ребуса?

— Нет!

— Так в чем же дело?

Томаш машинально пригладил волосы и нервно огляделся по сторонам. Посетители кафе не обращали на парочку внимания, поглощенные своими разговорами. Набравшись храбрости, Норонья заставил себя посмотреть подруге в глаза.

— Послушай, я должен быть с тобой честным.

Лена недоуменно вскинула бровь.

— Вот как? Ладно, попробуй.

— В прошлый раз ты спросила, сплю ли я со своей женой…

— А ты спишь?

— Нет, с тех пор как встретил тебя. Но, говоря по правде, я едва ли смогу гарантировать, что этого никогда не произойдет.

Глаза Лены потемнели.

— Ясно.

— Понимаешь? Мы живем под одной крышей, мы женаты, и рано или поздно это может случиться.

— Ну и что?

— Но ведь тогда получится, что я обманываю вас обеих.

Шведка вдруг заинтересовалась одной из украшавших стены кафе картин. Насладившись живописью, она принялась любоваться барной стойкой и только потом снова поглядела на Томаша.

— Это неважно.

— Как это неважно?

— Просто неважно, и все. Обманывай нас обеих сколько влезет, мне совершенно все равно.

— Но… — Томаш растерялся. — Разве тебя не задевает, что я стану заниматься любовью и с тобой, и с ней, одновременно?

— Нет, — повторила шведка, решительно мотнув головой в подтверждение своих слов. — Нисколько не задевает.

Норонья не знал, что и думать. Все это было неожиданно и странно, даже неприлично; ему никогда не приходилось слышать, чтобы женщина, по крайней мере женщина такого сорта, с легкостью согласилась делить своего мужчину с другой, фактически сделаться младшей женой, как в гареме.

— Но послушай… Моей жене это вряд ли понравится…

— Твоей жене?

— Ну да, моей жене.

Шведка пожала плечами.

— Надеюсь, ты не собираешься рассказать ей о нас?

Профессор нервно взъерошил себе волосы.

— Видишь ли… В том-то и дело. Я не могу оставить все как есть…

— Не можешь оставить все как есть? Ты несколько месяцев жил с двумя женщинами, и тебя это устраивало. Так какая муха укусила тебя сегодня?

— Я стал сомневаться, что поступаю правильно.

Настала очередь Лены недоумевать.

— Сомневаться? Да какие тут могут быть сомнения? Или ты спятил? У тебя есть дом и семья, которая ни о чем не подозревает. Любовница, о которой, без ложной скромности, мечтал бы любой мужчина, и которая, между прочим, ничего от тебя не требует. Это ли не подарок судьбы? Чего тебе еще?

— Беда в том, Лена, что я не просил судьбу о таком подарке.

В широко распахнутых глазах девушки застыли изумление и ужас.

— Ты сам не понимаешь… — Она осторожно погладила Норонью по плечу, словно хотела его успокоить. — Томаш, скажи честно, что случилось?

— Дальше так продолжаться не может.

— Так чего ты хочешь?

— Расстаться.

Лена осела на стуле, втянула голову в плечи; губы ее дрожали, взгляд сделался растерянным и недоверчивым; она смотрела на Томаша, как смотрят на человека, который еще пару минут назад был нормальным и вдруг, ни с того ни с сего, обезумел.