– Мне кажется, вы могли бы более рационально использовать свои природные ресурсы и людской потенциал. Сколько лет ты отдал армии? Зачем вам столько оружия? Ведь, кроме Соединенных Штатов и Китая, у России нет реальных соперников.

    – Я бы не стал скидывать со счетов Германию, Великобританию, арабские государства… Впрочем, оставим большую политику, Дженни! Мы живем так, как живем. Давай лучше подумаем о завтрашнем приеме… Ты по-прежнему не хочешь, чтобы я тебя с кем-то на нем знакомил?

    – Да. Но не в том случае, если отказ ведет к дуэли.

    – Хорошо. Я постараюсь не переходить этой грани.

    Проснулся я в тот момент, когда дверь в мою спальню открылась, но не мог оторвать голову от подушки. Сны мешались с явью, открыть глаза было так тяжело… Несколько быстрых шагов, и чьи-то руки стащили с меня одеяло.

    – Никита! Никита! Смотри, что бросили мне в окно!

    Неимоверным усилием воли я собрался и сел в постели, едва не ударив головой склонившуюся надо мной Дженни. Открыл глаза, пытаясь разглядеть то, что она держала в руках. Что-то розовое… И серое. Вроде бы не граната. Все остальное, что могут бросить в окно, не настолько опасно.

    Два раза моргнув, я разглядел, что показывала мне девушка. Довольно увесистый камень, завернутый в розовую, очень праздничную, даже, можно сказать, кокетливую бумажку. Точнее, он уже не был завернут – просто лежал на смятом листе бумаги. Это была записка.

    Убирайся обратно в Америку, если тебе дорога твоя жизнь. Мы найдем способ тебя достать. Ни один шаг по нашей земле не будет для тебя безопасным. Янки, гоу хоум. Антиамериканская русская лига.

    – Что за чушь? – спросил я.

    – Откуда я знаю? – Голос Дженни дрожал. – Я проснулась от стука. Камень лежал посреди комнаты. По-моему, его забросили в форточку – она была открыта. Теперь я не смогу спать с открытой форточкой – ведь они могли влезть туда и сами!

    – Я не об этом. – Язык ворочался с трудом, но я постепенно просыпался и приходил в себя. – Нет никаких антиамериканских русских лиг. Это бред.

    – Почему бред?

    – Да потому, что у нас не Америка! Нет ни ку-клукс-кланов, ни белых националистов, ни черных националистов. Среди жителей, конечно, встречаются поборники так называемых «расовых идей», но уж к гражданам они своих претензий никогда не предъявляют – разводят демагогию в парламенте. И бросать в окно камни с записками бывшему помощнику шерифа, а теперь – работнику городской управы, им и в страшном сне не привидится.

    – Тогда что это такое?!

    – Буду думать, – вздохнул я.

    – А в полицию мы обращаться не станем?

    – Зачем? Там и так интересуются нашими недоброжелателями.

    – Может быть, нужно дать им новые улики?

    – Может, и нужно… Но почему-то мне кажется, что не стоит. В конце концов, я и сам занимался оперативной работой. Мне надо просто поразмыслить. А сейчас – пойдем выпьем кофе?

    Только сейчас я заметил, что Дженни – в одной ночной рубашке.