Глава 5

— Сам испоганил всё, тебе и исправлять! Придумай, как туда отправить своих людей, а не то придётся национализировать ещё одну изнанку. Тебе не привыкать!

Пётр Алексеевич Кречет сделал глубокий вдох и досчитал до десяти, прежде чем ответил покровителю:

— Нет!

Перечить богам нельзя, это знали все, но иногда боги в погоне за своими интересами могли уничтожать целые империи. Сейчас ранее монолитная власть императорского рода дала трещину. И если ситуацию с изнанкой Мангустова ещё можно было со скрипом подвести под целевые нужды империи, то изъятие земель Виноградовых при новой действующей княгине — это путь к прямому противостоянию. Пётр Алексеевич не был дураком. Рушить всё, что строилось многими поколениями предков, он не собирался. Если для этого следовало возразить своему покровителю и вызвать его гнев, император был готов.

— Что нет? — опешил Кречет, не ожидая отпора от ранее всегда послушного главы рода.

— Мы не будем изымать земли Виноградовых. После ситуации с изнанкой Мангустова это чревато гражданской войной и сменой династии. Если вы думаете, что я беспокоюсь о собственном роде, то зря. Мы прекрасно выживем и приспособимся, как и Тигровы в своё время. Но смена династии будет означать уменьшение поступающей благодати для вас лично.

— Ну так придумай что-то!

— Придумаю, но не после того, как Комарины только что на свадьбе отразили прорыв иномирного экспедиционного корпуса с незнакомой магией.

— Хочешь сказать, не мистификация и не постановка?

— Да с какой целью?

— Ну, может, мальчишка князя себе захотел, — фыркнул Кречет. — Вы, люди, падки на всякие красивые словечки, не отражающие реального состояния силы и дел.

— Нет, по свидетельствам гостей на свадьбе, наша магия почти не действовала на иномирцев, только физический урон. Там была сплошная мясорубка. Хорошо, что среди гостей было два мага смерти и одна лекарка сильная. Они оживляли и латали защитников конвейером. У меня сына едва спасти успели.

— Что, говоришь, за магия такая? — не на шутку заинтересовался Кречет.

— Гости говорили, что маги пели и их песня выедала их собственные магические резервы, словно паразит.

— Пели? — не поверил своим ушам бог, вспоминая, что его проклятие разрушили именно пением. — Магия питалась магией?

Все мелкие проблемы разом отошли на иной план. Как один из сильнейших богов Кречет знал, что их мир — лишь песочница для взросления сильных сущностей. В большинстве случаев они никого не интересовали, что позволяло им существовать довольно вольготно. Но иногда к ним на огонёк забегали порезвиться «взрослые». И тогда всё зависело только от них. Если боги могли договориться и отринуть все разногласия, то выступали единым фронтом и могли выдавить незваного «гостя» из собственной вотчины. И далеко не всегда это удавалось сделать малыми жертвами. Однажды к ним попал чрезвычайно сильный маг крови, свихнувшийся от безнаказанности и устраивающий кровавые мессы во имя Великой Матери Крови. Тогда погибло две трети богов, но кровавую дрянь удалось убить, отправив на перерождение.

Сейчас же разрозненные факты складывались в единую тревожную картину. Развеивание мощнейшего проклятия, прорыв у Комариных и пропажа Инари с передачей рода неизвестному божеству. И везде виднелся след незнакомой агрессивной паразитирующей магии. Настораживало ещё и то, что все эти события происходили за один короткий промежуток времени, словно были спланированы заранее и являлись этапами одного плана. А Инари, похоже, вообще случайно под раздачу попала во время разборок с Мангустовым, раз смогли безнаказанно присвоить источник её могущества.

В свете такой ситуации раскол среди богов был Кречету совершенно не нужен.