В кабинет вошёл уставший грузный мужчина в красном удлинённом кафтане, расшитом драгоценными камнями. Он был гладко выбрит, в отличие от Абдул-Азиза, и не носил чалмы. Маков шёл, опираясь на трость и чуть припадая на левую ногу. При виде Гепардеви он скривился как при зубной боли и невольно прижал локоть к правому боку.

Похоже, Макову тоже досталось от Абдул-Азиза, но не так сильно, как Маренову. Хорошенькие дела творятся в империи, если самосуд над номинально нашими аристократическими семьями учиняет принц соседнего государства. Нужно будет пообщаться с Медведевым на эту тему. Куда смотрят все его агенты? За державу обидно. Я сидел со скучающим выражением лица, наслаждаясь вином и ожидая первого хода от хозяина дома.

— Прошу простить, господа, что заставил вас ждать, — извинился Маков на итальянском, усаживаясь на ещё один диванчик и принимая из рук слуг бокал с вином, — некоторые непредвиденные обстоятельства требовали моего личного вмешательства.

— Эти ваши «обстоятельства» видел весь город, — хмыкнул иранец, — какой уровень?

— Маги клянутся, что не ниже шестого, — Маков отпил большой глоток вина и лишь затем продолжил, — но сейчас прорыв нейтрализован.

— А тварь? — с охотничьим азартом уточнил Гепардеви, отправляя в рот дольку спелого персика.

— Исчезла. Возможно, ушла обратно на свой слой изнанки, — Маков залпом опустошил свой бокал и жестом дал знак наполнить его снова.

— Жаль, — скривился иранец, — ну, туда ей и дорога. Я надеюсь, вся моя собственность в целости и сохранности?

— Да, мой при… — по привычке чуть не назвал гостя своим принцем хозяин Дербента, но вовремя спохватился и исправился, — да, мой принцип — всегда доводить сделки до конца. У нашей семьи безупречная торговая репутация.

— Скажите это тем бедолагам, которые надеялись на неё и остались под развалинами базар-дворца, — наконец, вступил в беседу я.

— Об этом досадном инциденте я и хотел поговорить, — встрепенулся Маков, уже успевший снова опустошить собственный бокал, — не хотите ли завершить сделку и забрать скакуна?

Гепардеви, всё ещё не выпивший и половины своего бокала, с отвращением и брезгливостью смотрел на хозяина дома. Признаться, я разделял его чувства полностью.

— А вы не хотите ли компенсировать мне спасение вашей «безупречной» репутации? — насмешка сквозила в каждом моём слове, но хозяин дома её уже не улавливал.

— Вы преувеличиваете свою значимость, — чуть заплетающимся языком отреагировал Маков на мои слова.

— Я её преуменьшаю, — мой взгляд стал колючим, — во-первых, ваша халатность при организации аукциона чуть не стоила жизни моей любимой женщине, а, во-вторых, я лично спас гораздо больше гостей, чем вся ваша хвалёная система безопасности.

Краем взгляда я заметил, как посуровело лицо иранца, губы сжались в тонкую белую нить, а удлинившиеся когти на руках вспороли обивку дивана.

— Женщиной больше, женщиной меньше, подумаешь! — собственноручно копал себе могилу Маков. — Их как грязи! А вот гости… да…это важно…Что вы хотите за их спасение?

— Уже за одни слова о моей женщине я хотел бы вашу голову на блюде, — процедил я, глядя на окончательно опьяневшего дельца, — но соглашусь на скакуна в подарок в качестве извинения для неё.