Естественно, ей хотелось, чтобы Михаил был рядом, поддерживал в этот период, но, с другой стороны, и безумно не хотелось, чтобы он её видел в таком виде. Раздираемая противоречивыми желаниями, девушка поняла и ещё одну простую истину: она безумно ревновала. Причём ревность эта была иррациональна.

Вокруг Михаила всегда вились красивые девушки и женщины, он притягивал своим магнетизмом, загадочностью и внутренней силой. Ни разу за всё время не было таких обстоятельств, в каких он бы не знал что предпринять. Эта уверенность в себе подкупала. И теперь Света банально ревновала, но не к его возможным отношениям с женщинами, а к тому, что они сейчас с ним рядом и будут рядом, пока она, его невеста, отправляется обучаться в академию на долгие четыре года вместо того, чтобы путешествовать с ним.

Здесь снова включался здравый смысл, и бесконечные споры сама с собой продолжались. Что важнее: мечта детства или любовь, собственная реализация или жизнь рядом с любимым человеком, чёткое планирование или спонтанное желание жить здесь и сейчас? До появления Михаила Светлана и не догадывалась об этой своей стороне натуры. Не знала, что может чувствовать, ревновать, поддаваться сиюминутным порывам. Это открытие было неожиданным. Ведь внутри Снежной королевы оказалось горячее страстное сердце, которое сейчас пылало маяком в ночи и заставляло трещать ледяной панцирь, возведённый вокруг себя.

Времени подумать хватало.

Из развлечений были беседы с родными и с Её Императорским Высочеством Марией. Подруга приходила каждое утро и развлекала Свету столичными сплетнями до обеда, затем отправлялась выполнять светские обязанности и вечером снова заглядывала на огонёк. Чем ближе была выписка, тем больше времени Мария проводила в палате подруги. Болтовня была по большей части бесполезна, но всё же лучше, чем противоречивые мысли. Однако, чем лучше становилось Свете, тем чаще она замечала наигранность и фальшь в словах и поведении принцессы. Под вечер третьего дня лекарка не выдержала и прямо спросила подругу:

— Маш, ты же прирождённая актриса. Зачем так откровенно фальшивишь? Не хочешь здесь находиться, не надо. Я пойму.

Принцесса вскинулась, собираясь возмутиться, и тут же отвела взгляд.

— Я хочу, — запнувшись, ответила Мария, — но очень тяжело осознавать, что это ещё и воспитательный процесс от отца.

Едва отросшие стараниями лекарей брови вскинулись в немом удивлении. Принцесса вздохнула и, наконец, завела разговор на тему, которая её действительно тревожила:

— После окончания войны родов я предложила отцу отдать меня замуж за Михаила. Он отказал, даже слушать не стал. А для меня это был отличный шанс остаться в стране, а не уезжать куда-то разменной монетой и инкубатором для чужой правящей семьи. Кроме того, было бы гораздо проще делить мужа с подругой, чем с сотней другой наложниц, как в той же Японии или Иране, — взгляд у принцессы был словно у побитой собаки, — ты вправе меня за это возненавидеть, наверное, но мне тогда это показалось отличной идеей. Кроме того, ты же видела его возможности… А потом я поехала к оракулу… — Мария опустила глаза в пол, руки её подрагивали, но она решительно продолжила, — а тебя украли и опоили.