Здесь уже не было магии, которая дарила особую энергетику. Силы мгновенно ушли, вновь потемнело в глазах. Я глубоко задышал, пытаясь удержать себя в сознании.
В голове понемногу начало проясняться. Пошатнувшись, я поднялся, обернулся к дому. Защита действительно была установлена идеально. Во мне закипало сдерживаемое все это время бешенство. Первым делом мне хотелось пойти к Брессалану и придушить его голыми руками за то, что он умолчал о Магре.
Дом О’Келли был всего в ста пятидесяти футах отсюда, но я пошел прочь. Сделал несколько кругов вокруг нашего района, чтобы успокоиться, и направился в сторону реки. Прокручивал в голове варианты. Потом позвонил О’Шэннону.
— Руари, ты в городе? Вернулся? — встревоженно спросил Энгус.
— Через полчаса в старом баре Сида на Старом мосту. Только вы и Брессалан. И чтобы больше никто не знал. Никто!
— Что случилось?
— Долго рассказывать.
В баре все так же пахло сыростью. Шур уже не плескалась в подвале, но там на полу еще оставались лужи и нанесенный речной ил с водорослями. Сид забрал отсюда почти все. Я нашел в углу на полке заплесневевшие бутылки с виски, протер их и с удовлетворением обнаружил, что это восемнадцатилетний «Бушмилс».
Я зажег старый керосиновый фонарь, поставил его на потрескавшийся деревянный стол вместе с бутылками — кроме этого стола в зале бара ничего не осталось. На стенках висели, скрутившись рулонами, отклеившиеся отсыревшие обои. На оголившейся стене проявились черные пятна плесени.
Маги оказались пунктуальны. Через полчаса отворилась дверь, и они осторожно зашли внутрь.
— Доброй ночи, Руари, — произнес Энгус, изучая меня. — Долго ты пропадал.
— Ага. А теперь вернулся и попал в самую гущу событий.
На их лицах отразилось непонимание. Но я решил обойтись без предисторий и посмотрел на О’Келли.
— Как давно вы знаете, что Магра — суккуб?
Брессалан посмотрел на меня в изумлении, но его бледные щеки тронул багрянец.
— С чего ты взял, Руари? — он старался придать голосу уверенность, но у него плохо получалось.
— Не отпирайтесь. Я сегодня зашел к ней поговорить и застукал с потенциальной жертвой. Про вашу связь она тоже рассказала.
О’Шэннон уставился на О’Келли с неверием.
— Что? Брессалан, это правда?
— Я…
— Я задал вопрос, — произнес я жестче.
— Почти сразу же, как мы переехали сюда…
— И вас сразу налево потянуло?
— Это случайно вышло. Я…
— Проклятье! — только и сказал Энгус. — О чем вы думали⁈ Почему вы мне не сказали⁈
— Я боялся за нее…
— Правильно боялись, — заметил я. — А за себя и свою семью не боялись? А за семьи остальных? Какого черта⁈ Вы, как и она, подставили всех нас!
Брессалан молча кусал губы.
— Но, Руари…
— Считали ее слабой, несчастной и одинокой женщиной, правда? Рассказать, как вы заблуждались?
И я взялся за историю, начав со случая с Нэсой.
— То есть она инициировала превращение сливнамонской ведьмы в себе подобную? — Энгус нахмурился. — И теперь суккуба ищет магическая полиция?
— Руари… Проклятье, ты что собираешься делать? — Брессалан смотрел на меня. — Она же в Клонмел приехала первой! И нас сюда позвала, узнав, что тут можно пользоваться магией! Она… Мы считали ее своим другом…
— Ты хочешь сдать ее? Руари, так нельзя! Она всё это время была верным товарищем! — Энгус согласился с О’Келли.
— Может, вы ее тоже трахали? Как Брессалан? — полюбопытствовал я. — Она ненасытная сука! Скоро совсем потеряет страх и чувство реальности — перетрахает вас, а потом и ваших детей. |