Карамелька отрывалась по полной. С некоторой грустью я понял, что уже перерос свою Вулканическую Пантеру. Да, учитывая нашу связь, она тоже становилась сильнее. Её изначальное тело было сильным для обычных сражений, но в таких масштабных как сейчас, ей уже не справиться. Разве что попытаться поставить ей печати… Если я смог поставить их Одину, то почему бы не сделать это Карамельке?

Понятно, что в связи с моими последними событиями, в замесах рядом со мной мог выжить разве что Затупок. Ну, как выжить — воскреснуть. А вот всем остальным это будет сложно. По крайней мере, когда меня нет рядом, я буду спокоен, что с ней ничего не случится.

Мы спускались всё ниже. Начали попадаться солдаты — я убивал их, прислушиваясь к своим ощущениям и пытаясь понять, насколько снижена угроза. В принципе, оставалось ещё немного, но мне нужно было спуститься ниже.

Добравшись наконец до нужного уровня — я это понял, когда муравей заверещал, подавая сигнал. На его писк повернулись сотни муравьёв-воинов, которые находились здесь, охраняя кладку. А ещё где-то в глубине зашевелилось нечто огромное. Карамелька зашипела и шерсть у нее на загривке стала дыбом.

Собственно, я пришёл туда, куда хотел.

Королева Муравейника предстала передо мной во всей своей уродливой красоте…

Глава 11

Столица Российской Империи

Загородная резиденция для особо важных гостей

Марк Аврелий

Боль и сожаления, а еще разочарование… Именно такие чувства испытывал сейчас бывший Римский Император. Но может ли он называть себя Императором после того, что сотворил?

Наверное… да. Но в душе у него возникало сопротивление, которые ему приходилось давить в самом зародыше. Если он расклеится, откажется от трона и уйдет, ничего хорошего с этого не получится. За то время, пока он «гостил» в Российской Империи, уже не имея статуса пленника, многое изменилось, как в его внешнем виде, так и в мышлении. Он знал реальную картинку мира, и она его печалила.

Было проведено несколько встреч с Императрицей, которая не имела никакого отношения к его пленению, просто по той причине, что тогда еще не родилась. Она ввела его в курс дела, и даже успела сделать несколько важных предложений. Только он понимал, что всё это пустышка. Да, они хорошие, и соблазняли его, чтобы он немедленно дал свое согласие. Но что будет дальше? Примет ли он помощь, как слабая сторона, и потом ещё не одно столетие его родная Римская Империя будет платить по вине своего правителя, как платит сейчас за его слабость. Он был слишком самоуверен, и проиграл, а с ним и весь Рим. Но кто бы мог тогда подумать, что настолько много врагов оказалось в самой стране.

Рим готов был вести войну сразу на три стороны и, возможно, даже не заметил бы этого. А погубили его свои граждане… Хотя, можно было назвать их после этого «гражданами»? Грусть, которую он ощущал, усилилась.

Самое главное, что улыбка не покидала его задумчивое лицо. Те, кто удерживал Марка Аврелия в плену, дали шанс на спасение, как его, так и его страны. Он, кстати, не испытывал чувства ненависти за свое пленение. Во первых, он сам в прошлые годы был достаточно радикальным молодым человеком, который проповедовал войну против Империи. Ему хотелось вернуть те земли, которые когда-то отобрали у его государства, по ему мнению, не совсем честно. Ещё хотелось разгромить такого гиганта, в сторону которого бояться смотреть другие мастодонты, и попасть в историю.