Эта мысль заняла, по-видимому, лишь мгновение, потому что Лоис продолжила:

— Только я и Дина.

Она была молодцом, Лоис. Она сразу же сообщила буквально все, что мне следовало знать, однако я оказался недостаточно бдительным, чтобы понять намек.

Короче, я оказался более чем напуган, когда вошел в кабинет и увидел мужчину в лыжном шлеме с прорезями для глаз. Я замер как вкопанный, сделав всего лишь шаг вглубь кабинета. Я почувствовал себя так, будто меня внезапно раздели донага. Всей кожей я вдруг ощутил это состояние обнаженности. Даже холодок пробежал по всему моему позвоночнику. Иногда такое впечатление производит оружие. Пистолет лежал у него на коленях. Он поднял его, как только я появился в комнате.

Бандит развалился в кресле справа от софы, в трех футах от нее. Дина и Лоис, прижавшись друг к другу, сидели в самом центре этой софы. Перед ними стоял кофейный столик. Рука Лоис обнимала плечи Дины. Лоис сумела занять положение между Диной и мужчиной в шлеме-маске. Она взглянула на меня с выражением минутной надежды, но это выражение исчезло сразу же, как только Лоис увидела мое окаменевшее лицо.

— Мы ждем вас, — почти весело сказал бандит.

Это был голос человека молодого, беспечного и абсолютно уверенного в себе. Он был из разряда тех юных жизнерадостных социопатов, которыми были переполнены наши судебные залы.

— Честное слово, вы уж слишком допоздна работаете, — продолжил он.

— Да, но теперь я уже здесь.

Я прошел в кабинет, заставив его пистолет двигаться вслед за мной. Я пожалел, что замер в дверном проеме, когда только увидел этого молодчика. Меня и Лоис с Диной разделяла целая комната. Я попытался подойти ближе, чтобы пронырнуть к кофейному столику, встав между ними и бандитом да еще использовав свой портфель в качестве щита. Но если бы даже мне и удалось остановить первую пару пуль, что сделала бы тогда Лоис? Она все равно не могла бы выбраться из кабинета.

Это было совершенно не похоже на мой поединок с тем маленьким франтом, когда я был странно уверен в себе под дулом его пистолета. На этот раз я испугался до смерти. Мои руки тряслись.

— Что вы хотите от меня? — сказал я, будто намереваясь пройти мимо него к софе.

Он встал.

— Во-первых, я хочу, чтобы ты положил свой портфель.

Я сделал это, наклонившись и мягко опустив портфель на пол.

— Хорошо. Вот теперь мы можем поговорить.

Он подошел очень близко ко мне, ткнув дулом пистолета в мой живот. Парень был почти таким же высоким, как и я. Лицо его оказалось в футе от моего. Прозрачность его карих глаз в дюймовых прорезях особенно пугала из-за того, что остальную часть лица скрывала маска: две дыры одна в другой — в этом было что-то зловещее.

Я попытался отступить назад, надеясь, что бандит последует за мной. Вместо этого он схватил меня за руку и удержал на месте, снова многозначительно ткнув в меня пистолетом. Он притянул меня ближе к себе, словно своего любовника, и горловым шепотом передал порученное ему сообщение:

— Оставь в покое Клайда Малиша. Не ищи себе неприятностей. Ты закрыл дело, а теперь прекрати так же и расследование. Понял?

Я выдохнул, потом набрал полную грудь воздуха. Должно быть, я вообще впервые вздохнул с тех пор, как вошел в кабинет. Внезапно я ощутил слабость, скорее от чувства облегчения, чем от страха. У бандита было сообщение для меня. Он пришел лишь для того, чтобы меня запугать. Он не собирался стрелять в кого-то из нас. Малишу я нужен был живым — и напуганным, — для исполнения его приказа.

— Да, — сказал я. — Передайте мистеру Малишу…

Но бандит пришел сюда не для того, чтобы поддерживать двусторонний контакт.