Разумеется, подумал я. Тот маленький щеголь был адвокатом.

Глава 13

Что-то чувствовалось в самой манере его речи и той полудюжине фраз, которые он употребил в разговоре, «Я представляю здесь своего клиента». «Выдвинуты спорные соображения». Это была речь юриста. Я отметил это бессознательно, потому что привык слышать людей, которые говорят подобным образом. Вот почему все юристы рано или поздно начинают говорить именно так: ведь мы слышим этот язык постоянно.

Было там и еще одно, что едва не произнес тот маленький франт. То, что он начал говорить, когда выхватил, разозлившись, пистолет. «Вы…» — это все, что он сказал. Тогда мне подумалось, что он хочет сказать что-то насчет меня, но гораздо логичнее было предположить, что он намеревался сообщить нечто более важное. Вот почему он и остановился — контраст между репликами мог стать ключом к опознанию его собственной персоны. Кто за этим «вы»? Адвокаты по уголовным делам? Техасцы?

Почти следом за открытием профессии моего маленького собеседника пришла догадка, подсказанная его специальностью, его возрастом и перевешенными фотографиями в кабинете Сталя.

Я не помнил года выпуска, но запомнил юридическую школу. Я сам сделал несколько необходимых звонков. Через день (я настоял, чтобы материалы были высланы мне срочно и наложенным платежом) я уже имел на своем рабочем столе нужную мне фотографию. С лупой в руках я чувствовал себя неким Шерлоком Холмсом, но без нее было не обойтись. Лица мужчин на фотографии — тогда там обучались только мужчины — были недостаточно отчетливы, а я искал двоих, которые прожили почти тридцать лет с тех пор, как этот снимок был сделан. Юридический факультет оказался настолько любезен, что вместе с фотографией выслал и расшифровку, так что мне не пришлось тратить времени на поиски Майрона Сталя. Он выглядел на редкость молодо: волосы его были так густы, что, очевидно, не слушались расчески, а улыбка настолько обаятельна, что просвечивала сквозь его торжественно-важную мину. Он еще не провидел своих грядущих дней. Я долго смотрел на юного Майрона, прежде чем перевести лупу дальше.

В первом ряду перед ним стоял франтоватый маленький человек. Он не выглядел ни франтоватым, ни маленьким там среди своих сверстников по юридической школе, хотя крохотные усики были у него уже тогда, в не склонную к украшательству эпоху Эйзенхауэра. Я нашел в списке его имя. Саймон Хоторн. Имя, предопределившее его франтоватость и ему подходящее. Я еще долго и пристально разглядывал молодого юриста, прежде чем вызвать в кабинет Джека Пфистера и передать эту фотографию ему.

Майрон Сталь был из тех, кто вполне могли вывесить фотографию выпускного курса своего юридического университета на стене собственного кабинета. Она, вне всякого сомнения, там и висела, до тех пор пока хозяин не нанял для выполнения определенной работы одного из своих бывших однокашников. Сталь не хотел, чтобы след этого мог привести к нему или к его работодателю. Почему он просто не воспользовался услугами какого-нибудь местного головореза из когорты Малиша, чтобы угрозами принудить меня к закрытию дела? Потому что оставался риск, что я узнаю его или смогу отыскать по снимку из альбома в полицейском архиве. Может быть, Сталю даже нравилась мысль, что объяснение статей закона я получу от юриста.

И к тому же его старый однокурсник Саймон Хоторн вполне подходил для такой работы. Джек собрал досье на Хоторна быстро и без особого труда. Его имя было известно в Юридической ассоциации штата Виргиния.