Лучше я буду думать, что мой сын был чудесным мальчиком, умным и добрым, и всю оставшуюся жизнь винить себя в том, что Коля умер по моей вине, из-за моей работы, чем знать, что он сам привел себя к смерти, потому что сначала стал дураком, потом подонком, а потом - безмозглым чудовищем.
- Но ведь он умер не от передозировки, - осторожно возразила Настя. - Он не сам привел себя к этому.
- Какое это имеет значение! - с горечью ответил Курбанов. - Он был наркоманом, он вел свою, особенную жизнь, которую ведут все наркоманы, а это означает, что он постоянно крутился возле криминала. Тех денег, которые он воровал у нас с женой, не хватило бы ему на ежедневные дозы, значит, он брал их еще где-то. Скорее всего сам торговал наркотиками или еще во что впутался. За это и убили. Вы не понимаете! - Он сделал судорожный вдох, и Настя поняла, что Курбанов с трудом сдерживает рыдания. - Если уж мне суждено потерять единственного сына, то пусть у меня хотя бы будет моральное право его оплакивать. А то, во что он превратился, оплакивать невозможно. Я лишен даже этого.
- Василий Петрович, я не знаю, станет ли вам легче от моих слов, но месяц назад при точно таких же обстоятельствах был убит еще один молодой человек, который вовсе не был наркоманом, он даже не курил и не пил ничего, кроме пива. Думаю, у нас есть основания полагать, что убийство вашего сына все-таки не связано с наркотиками.
- Как зовут того, второго?
- Валерий Фризе. Вам это имя что-нибудь говорит?
- Ничего. Я никогда не слышал этого имени.
- А знакомые из университета, с философского факультета у Николая были?
- Понятия не имею, но он никогда об этом не упоминал.
- А о фирме "Тектон"?
- Тоже нет. Что это за фирма?
- Торговля мебелью. Там работал Фризе. А на философском факультете он учился. Как вы думаете, что могло быть общего у этого Фризе с вашим сыном?
Курбанов снова замолчал, но было видно, что на этот раз он не борется с собой, а действительно размышляет.
- Трудно сказать, - наконец ответил он. - Так сразу ничего в голову не приходит. Погодите, но если, как вы говорите, был убит еще один человек, то почему вы спрашивали, не пытаются ли на меня воздействовать? Если убиты двое, то дело не во мне, это же ясно.
- Не совсем, - мягко возразила Настя. - Может быть, этот Фризе проходил по какому-то делу, по которому вы работали. Его убийство - это попытка спрятать концы или убрать свидетеля, а убийство вашего сына - попытка надавить на вас. Пожалуйста, Василий Петрович, вспомните, не мелькала ли где-то в вашей работе эта фамилия. Фризе, Валерий Фризе. студент философского факультета.
- Нет, - твердо повторил Курбанов, - имя редкое, я бы запомнил.
Он припарковал машину возле киоска "Пресса для всех".
- Приехали. Это здесь, в проходе между гаражами.
Глава 3
С работы Ольга Плетнева возвращалась совершенно вымотанная. Начавшаяся ревизия не пугала ее, но требовала постоянного напряжения, как и любая проверка, которая проводится отнюдь не формально, а с явным и нескрываемым намерением "накопать". Да вдобавок эта жара невыносимая! От холода можно спастись, надев побольше теплых вещей, а вот с жарой бороться куда труднее, дальше кожи не разденешься. |