Холли почувствовала, как у нее загорелись щеки от несправедливости. Чем же, по мнению Дебры, она занималась, если не помогала девочкам?! Повернувшись, она заметила, как Джери вышла из комнаты со злорадной улыбкой победительницы.

— Ну-ну, Джессика, не плачь. Теперь уже все хорошо. — Холли села рядом, утешая малышку. Она обнаружила, что эти слова странным образом успокаивают ее саму. Рыдания Джессики перешли в тихие прерывистые всхлипывания. Холли внимательно оглядела рухнувшую койку. Одна из планок сломалась и торчала острыми зазубринами. А к нижней части планки скотчем было приклеено красное перо!

Холли долго смотрела на него. "Трудно поверить, что прошло только утро первого дня в лагере, — думала она. — Что же будет дальше?" Во дворе Сенди и еще один инструктор руководили групповыми играми. Убрав вещи в домике, Холли вывела своих девочек, чтобы они присоединились к играющим. Но мысли ее были далеко — из головы не выходило красное перо.

Было уже три красных пера! Можно, пожалуй, уже сделать вывод: кто-то умышленно хочет погубить лагерь. Но почему их все нашла именно она? Неужели они предназначались ей?

— У меня кое-какие дела, — обратилась она к Сенди, неожиданно приняв решение. — Если меня спросят, я в конторе дяди Билла.

— Понятно, — ответил Сенди, сверкнув своей широкой дружеской улыбкой.

С сильно бьющимся сердцем Холли постучала в дверь кабинета дяди Билла. Услышав, как он пробормотал: «Войдите», Холли толкнула дверь. Дядя сидел, наклонившись над обшарпанным деревянным столом. Когда Билл поднял голову, на его лбу четко прорезалась глубокая морщина. Но увидев, кто пришел, он улыбнулся знакомой сердечной улыбкой.

— Ну, привет, принц… Холли, — сказал он. — Жаль, что мне некогда поболтать с тобой — надо закончить отчеты, а затем позаботиться о том, чтобы отремонтировали эту койку и три каноэ.

— Как раз об этом я и хочу поговорить с тобой, — сказала Холли. — О кровати и каноэ. Дядя Билл, я не сомневаюсь, что…

— Извини, Холли, — дядя прервал ее. — Но сейчас у меня действительно нет времени.

— Но ведь это важно! — возражала она.

— Конечно, это важно, — последовал ответ, и она услышала решительные ноты в его голосе. Еще немного — и он рассердится. — Все, что требует моего внимания, важно. Но сперва самое главное.

— Но…

— Холли, я не шучу, — сказал он, снова нахмурившись. — Я поговорю с тобой, когда освобожусь. Пожалуйста, уходя, закрой дверь.

Холли вышла из здания, разочарованная как никогда. Лагерная жизнь только начинается, а ему уже некогда. Когда же он освободится? Но как предупредить его о грозящей опасности?

Взглянув на часы, она увидела, что скоро обед. Впервые за этот день ей стало веселее. Она не завтракала и умирала с голоду. Из столовой неслись вкусные запахи. Спеша по тропинке к большому зданию, Холл и увидела Дебру, стоявшую в одиночестве под большим деревом.

Поддавшись порыву, Холли сошла с тропинки и подошла к ней.

— Привет, — бодро сказала она.

— Привет, — отозвалась Дебра. Она не улыбнулась в ответ, а ее глаза смотрели настороженно.

— Я хотела сказать, что сожалею о том, что произошло сегодня утром, — начала она. — Не понимаю, как все так неожиданно случилось. Обещаю, что с этого момента начну работать лучше.

— Будем надеяться на это, — холодновато ответила Дебра.

— Но мне бы хотелось попросить тебя кое о чем… Это облегчит мне работу.