Когда они завернули за угол, мать отпустила руку дочери, толкнула дверь и вошла в помещение, громко выкрикивая имя мужа. Эммелин робко ступила через порог следом за ней.

Их душераздирающие крики услышали даже на кладбище. Люди прибежали на шум, желая узнать, что стряслось. Ужасную картину, представшую перед ними в банке, никто не забудет. Джона Клетчема, фотографа, которого шериф пригласил сделать снимки, перед тем как опечатать дверь помещения, затошнило, и он пулей вылетел на улицу. Две жертвы, Франклин Кэррол и Мал-ком Уоттерсон, застреленные практически одновременно, упали один на другого. Они стояли на коленях и, казалось, обнимались, положив головы друг другу на плечи.

Дэниела Райана едва не растерзали, когда он въехал в город. Из-за проливного дождя он добирался дольше, чем предполагал. Шериф Слоун на пороге банка рассказал ему о некоторых деталях, потом открыл дверь, и они вошли внутрь.

Тела еще не убрали, и если Райану и стало дурно, то он не подал виду. Он медленно обошел зал, разглядывая каждую жертву. Только руки, стиснутые в кулаки, выдавали его состояние.

Слоун сдавленно прошептал:

— Я не знал, убирать тела или оставить до вашего приезда. И оставил. Я правильно поступил? — Прежде чем Райан ответил, шериф продолжил: — Нашли еще одно тело, в переулке возле банка. Это Билли, известный пьяница. Его зарезали. Я не успел сказать, чтобы его не трогали, так что его уже закопали. У меня есть снимки всех убитых, кроме Билли.

Запах становился нестерпимым. Слоун прижал носовой платок к лицу, закрывая рот и нос, а взгляд устремил в потолок, не в силах смотреть на трупы которых хорошо знал.

— Я не хочу, чтобы родные увидели их такими…

Слоун больше не мог продолжать и стал судорожно дергать ручку двери. Райан помог ему открыть ее. Шериф выскочил на улицу, перегнулся пополам прямо перед толпой зевак. Его вывернуло. Изучая обстановку, Райан присел на корточки возле одного из тел, чтобы лучше рассмотреть пулю, наполовину вошедшую в» деревянный пол. Он слышал причитания и стоны Слоуна, доносившиеся с улицы, и старался поймать хоть глоток свежего воздуха, проникающего через неплотно закрытую дверь. Внезапно в банк вошел Коул. Райан повернулся к нему, ожидая реакции.

Коул не был готов к тому, что предстало перед его глазами. Он замер на месте, будто наткнувшись на каменную стену, и попятился назад, шепча: —О Боже!

— Ты собираешься убежать или остаться? Коул не ответил. В глазах Райана застыл гнев.

— Как следует смотри, Коул! Любой из этих людей мог оказаться твоим братом. Скажи, твои родные часто ходят в банк? Мать? Сестра? — Он говорил резко, и каждое слово словно кнутом хлестало Коула.

Коул покачал головой и не отрываясь смотрел на два трупа, стоявшие на коленях и склонившиеся друг к другу. Он просто примерз к ним взглядом.

— Не смей говорить, что это не твоя забота! У тебя на груди звезда маршала. Я добился, чтобы она была на твоем жилете. Нравится тебе это или нет, но теперь ты никуда не денешься, поможешь мне поймать этих сволочей.

Коул не ответил, борясь с нестерпимым желанием выйти на улицу, к шерифу, но в то же время чувствуя, как внутри нарастает злость. Никто не должен умирать так, как эти люди. Никто! Он не позволит, чтобы его стошнило. Он не может просто повернуться к этим несчастным спиной и выбежать на улицу! Он не был в состоянии объяснить свою мысль, но знал, что не вправе уйти, отвернуться от погибших.

Он помотал головой и прошелся по залу. Райан внимательно наблюдал за Коулом Клейборном.

Через минуту Коул сказал:

— Не знаю, сколько было бандитов, но уверен, что стреляли несколько человек.