– Нафига нам этот бенефис у рояля? – не понял Башмачков.

– Похоже, наша поэтесса чахнет без поклонников, – сказала Лина, – как роза в пустыне без воды. Давай как-нибудь уклонимся от этого пира духа и «волшебных струн» ее любовной лирики. Кармини и так постоянно сама себя цитирует, я все ее стишата давно наизусть выучила. Прикинь, жемчужину ее творчества, поэму «Хромые косари» могу уже наизусть прочитать.

– Терпение и смирение – два главных соратника сыщика! – усмехнулся Башмачков, – Не стоит до поры до времени наживать врага в лице мстительной мадам Кармини. Возможно, она еще нам пригодится.

– О, секта поклонников нашей поэтессы расширяется на глазах! – раздался ироничный голос из глубины холла. – Готовьте носовые платки и аплодисменты!

Лина и Башмачков пошли на голос. На диванчике, как два голубка, сидели Егор Капустин и Кира Коровкина.

– Литературный семинар продолжается? – спросила Лина, лукаво взглянув на парочку.

– Это не то, что вы подумали! – оборвала ее Кира и покраснела. Однако вскоре лицо детской писательницы стало строгим, словно она всю жизнь не сказочки кропает, а ведет судебную колонку в газете. – В данный момент мы с Егором обсуждаем профессиональные вопросы. Например, может ли вымышленный герой выйти из повиновения и начать руководить автором?

– Конечно, может! Каждый серьезный писатель знает об этом! – сказала Лина. – Впрочем, мне бы не хотелось, чтобы Иван Кармашов стал руководить мной. Честно говоря, не вызывает этот тип у меня симпатии, и это главная проблема. Как я смогу написать объемную книгу о герое, которого сразу невзлюбила? По-моему, никак.

Кира Коровкина смерила Лину взглядом физрука Леонида Степановича, стоявшего когда-то с секундомером у финиша. Как и физрук тогда, Кира сказала Лине: «Нет слова «не могу», а есть слово «надо».

– Ой, какими строгими оказываются бывают детские писатели! – удивилась Лина.

– А что вы, Кира, думаете о Кармашове? Смогли бы вы достоверно состряпать жизнеописание героя, все сведения о котором сомнительны? – спросил Башмачков.

– Все факты в наше время легко проверяются, – ответила Коровкина. – На это существуют интернет и библиотеки. Если окажется, что все вранье – я вместо его биографии напишу поучительную сказку. Что-то типа «Тени» Андерсена. Помните, как там герой приказывает в конце: «Тень, знай свое место!».

– Для профессионала написать все, что угодно, не проблема, – усмехнулся Егор Капустин. – Это и есть показатель мастерства. Мы, современные фантасты, и не такое придумываем. Создаем, так сказать, параллельную реальность. Здесь же на семинаре заказчики дают нам карт-бланш: типа фантазируйте, как хотите, только в жанре реализма.

– Бар открыт? – деловито поинтересовался Башмачков, и получив утвердительный ответ, потянул Лину за руку: – Пошли, расслабимся!

Бывали дни веселые

– Ленин когда-то писал про революцию: сегодня, мол, рано, а завтра – поздно. – проворчал Башмачков, не выпуская ее руку из своей. – Мне не терпится задать несколько вопросов нашему бармену. Почему-то кажется, что этот Кирилл знает больше, чем мы с тобой можем предположить.

– Добрый вечер, Кирилл! – Башмачков уселся напротив бармена на высоком крутящемся стуле, и Лине ничего не оставалось, как взгромоздиться рядом:

– Сделайте нам «Вдохновение» и «Успех», – попросила она хозяина заведения.