– Да нет же! Я вздрогнула просто от неожиданности!

Он не поверил ей.

– Докажи, что просто от неожиданности.

И он уперся локтями по обе стороны от ее тела, нависая над Джоанной, прижимаясь к ней ровно настолько, чтобы она почувствовала, что он перешел к решительным действиям.

– Ну же. Убеди меня, что ты не собираешься визжать и бежать в укрытие.

Ее сердце застучало, словно молот. Ситуация слишком быстро вышла из-под контроля. Надо было раньше визжать и убегать. Не дожидаясь, пока Сандро проснется!

– Как же я могу тебя убедить, что это был чистый рефлекс? – выдавила она.

– Ну… – протянул он, и в его голосе больше не было гнева, а лишь ленивая, дразнящая ирония. А иронии Джоанна боялась гораздо больше, особенно сейчас, когда он лежал сверху. – Ты можешь пустить в ход другой рефлекс: обнять меня за шею, притянуть к себе поближе и поцеловать.

– Я не хочу целовать тебя!

– Почему нет? Пару секунд назад ты умирала от желания целоваться.

Это была чистая провокация с его стороны. Ее глаза метали молнии.

– Ты подсматривал за мной! – в ужасе обвинила она его.

– Ты тоже, – он и не думал отпираться. – Я нашел весьма возбуждающим то, как ты шарила глазами по моему телу.

Она поспешила закрыть глаза, кляня себя за глупость, мечтая провалиться сквозь землю. Как можно было сохранять невозмутимость, когда она мучительно ощущала каждый дюйм его мощного горячего тела, прижатого к ней? Ее щеки запылали, и тот же огонь начал разливаться по венам, словно пробуждая жизнь во всем теле.

– Так ты собираешься меня поцеловать?

Она замотала головой.

– Ты хочешь, чтобы я отодвинулся и вернул тебе твое пространство?

Инстинктивно ее руки взметнулись, обвившись вокруг его шеи. Сандро удовлетворенно рассмеялся.

– Понимаешь ли, mi amore, если я прошу, чтобы ты сама меня поцеловала, то это всего лишь потому, что хочу отвести от себя обвинение, будто я оказываю давление.

Потом его рука накрыла ее грудь, и она почувствовала, что эмоции слишком переполнили ее. Из ее горла вырвался протестующий стон, который был больше похож на знак полной капитуляции. Ее тело изогнулось дугой, а руки притянули его ближе, и она прижалась ртом к его губам.

Ее чувства пустились в бешеную пляску. Джоанна совершенно потеряла способность управлять собой: руки сами начали гладить его бронзовую теплую кожу, а губы жадно целовали сильное тело, словно пробуя его на вкус.

– Джоанна, слишком быстро…

У Сандро перехватило дыхание, он сразу потерял маску ленивого любовника.

– Джоанна…

Она заставила его замолчать, накрыв его губы страстным поцелуем. Обхватив темноволосый затылок одной рукой, она прижала рот Сандро к своим пылающим губам. Другой рукой она бесстыдно гладила мускулистую спину – так низко, как только могла дотянуться. Теперь уже было не так очевидно, кто кого собирается «слопать». И Сандро наконец сдался.

Его тело выгнулось, словно пронзенное стрелой, он застонал. Теперь он превратился в безудержного, страстного любовника. Джоанна всегда знала, что он будет таким, если перестанет контролировать себя.

Когда его ласки стали более откровенными, она подумала с ликованием: «Я смогу! Заклятие спало!»

Но уже следующая минута показала, что она переоценила свои силы.

Лишь только его руки попытались проникнуть в такие уголки ее тела, где она никогда не позволяла ему ласкать себя, как волна старого панического ужаса захлестнула ее, смывая все новые волшебные ощущения. Джоанна с отчаянием осознала, что теперь уже не дарит ласки, но отбивается, исступленно сопротивляется его напору.