|
Энтузиазм его сразу остыл. Грэхэм опять вошел в соседнюю комнату и застал там двух начальников районов. Зал Атласа опустел. Грэхэму показалось, что они взволнованы, и его охватило мрачное раздумье. Элен с тревогой взглянула на него, когда он вошел. - Никаких известий, - сказал он с напускным спокойствием в ответ на ее вопросительный взгляд. Потом добавил; - Или, вернее, дурные известия. Наши дела идут неважно. Мы не продвигаемся вперед, а аэропланы все приближаются! Пройдясь по комнате, он повернулся к ней и сказал: - Если мы не захватим летные площадки, то дело кончится скверно. Мы будем разбиты! - Нет! - воскликнула она. - За нас справедливость, за нас народ. За нас сам бог! - На стороне Острога дисциплина, точный план... Знаете, что я пережил, когда услышал, что аэропланы приближаются? Я испытал такое чувство, как будто сражаюсь с какой-то фатальной механической силой. Она с минуту молчала, потом проговорила: - Мы поступили правильно. Он посмотрел на нее с сомнением. - Мы сделали все, что могли. Но что от нас зависит? Не возмездие ли это за грехи отцов? - Что вы хотите сказать? - спросила она. - Эти чернокожие - дикари, они подчиняются только силе, и ими пользуются как силой. Они находились под властью белых в течение двухсот лет, и вот теперь мы несем расплату за это. На белых лежит грех, и вот расплата за него. - Но рабочие, лондонские бедняки?.. Разве это их вина?.. - Они страдают за чужие грехи. Допускать зло - значит нести за него ответственность. Она пристально поглядела на него, лицо ее выражало удивление. Послышался резкий звонок, шум шагов и звук фонографа, передающего послание. Вошел человек в желтом. - Ну что? - спросил Грэхэм. - Они над Виши. - Куда ушла стража из зала Атласа? - внезапно спросил Грэхэм. Снова раздался звонок Говорящей машины. - Мы бы еще могли победить, - сказал человек в желтом, подходя к машине, - если б только знали, куда припрятал Острог пушки. Все зависит от этого. Быть может... Грэхэм подошел вместе с ним к машине и услышал, что аэропланы достигли Орлеана. Он вернулся к Элен. - Ничего нового, - успокаивал он, - ничего нового... - И мы ничего не можем сделать? - Ничего! Он нетерпеливо прошелся по комнате, и его охватил гнев, как это часто с ним случалось. - Будь проклят этот дьявольски сложный мир со всеми его изобретениями!.. - воскликнул он. - Умереть, словно крыса в ловушке, даже не увидев врага! О, если бы одним ударом!.. Он вдруг спохватился и, отвернувшись, сказал: - Как это глупо! Я просто дикарь! Он опять прошелся по комнате, потом остановился. - В конце концов Лондон и Париж - только два города! Восстание же охватило весь умеренный пояс. Что из того, если Лондон погибнет и Париж будет разрушен? Это только эпизоды борьбы. Снова звонок, и он вышел узнать новости. |
