|
. Алло! - Назад, сир, назад! - Назад? Хорошо. Раз, два, три. Боже мой! Он поднимается. Вот это жизнь! Аэропил начал танцевать и выделывать странные фигуры в воздухе. То он описывал спираль не более ста ярдов в диаметре, то взмывал ввысь, чтобы тотчас же, подобно соколу, камнем упасть вниз и снова, делая замысловатые петли, подняться кверху. Аэропил чуть не налетел на подвижной парк воздушных шаров и едва успел свернуть в сторону. Быстрота и плавность полета и разреженный воздух опьянили Грэхэма. Казалось, он обезумел. Наконец неожиданное приключение отрезвило его и заставило вспомнить о земле с ее кипучей жизнью и неразрешимыми проблемами. Они столкнулись с чем-то, и на Грэхэма упало несколько капель, точно от дождя. Обернувшись, он увидел позади какой-то крутящийся белоснежный лоскут. - Что это такое? - спросил он. - Я не понимаю. Аэронавт оглянулся и тотчас же схватился за рычаг, так как они падали вниз. Когда аэропил снова выровнялся, аэронавт, тяжело переводя дыхание, указал на белое пятно внизу. - Это лебедь. - Я совсем не заметил его, - сказал Грэхэм. Аэронавт промолчал, и Грэхэм увидел капли пота у него на лбу. Теперь они летели горизонтально, и Грэхэм вернулся на свое место, где он был защищен от ветра. Потом стали быстро спускаться, гул уменьшился, и темная площадка внизу стала шириться и расти. Солнце, закатываясь на западе за меловые холмы, казалось, падало вместе о ними, заливая золотом небо. Внизу закопошились муравьями люди. Послышался гул приветствий, напоминающий шум морского прибоя. Грэхэм увидел, что все кровли вокруг летной площадки черны от народа, собравшегося его приветствовать, Сплошная черная масса пестрела светлыми пятнами лиц, развевающихся белых платков и машущих рук. 17. ТРИ ДНЯ Линкольн ожидал в зале под аэродромом. По-видимому, его очень интересовали подробности полета, и он был доволен, заметив энтузиазм Грэхэма. - Я должен научиться летать! - воскликнул Грэхэм. - Я хочу изучить авиацию. Как жаль мне всех тех, кто умер, так и не успев полетать! Какой дивный воздух там, наверху! Нет выше наслаждения, чем полет! - Вы убедитесь, что наш мир богат и другими наслаждениями, - заметил Линкольн. - Не знаю, с чего вы начнете теперь. У нас есть музыка, которая заменяет романы. - Сейчас, - ответил Грэхэм, - меня интересует только авиация. Дайте мне поближе с ней познакомиться. Ваш аэронавт говорил, что существуют какие-то корпоративные законы, ограничивающие обучение. - Да, он прав, - ответил Линкольн. - Но для вас, конечно... Если вы так заинтересованы, то мы можем сделать вас присяжным аэронавтом хоть завтра. Грэхэм охотно согласился и снова начал распространяться о своих впечатлениях. - Ну, а дела? - спросил он вдруг. - В каком они положении? - Острог сам сообщит вам завтра утром, - неохотно ответил Линкольн. - Все идет как нельзя лучше. Революция побеждает во всем мире. Конечно, есть кой-какие затруднения, но ваше правление везде обеспечено. Вы можете не беспокоиться о делах, раз они в руках у Острога. - А нельзя ли мне сделаться, как вы называете, присяжным аэронавтом сегодня же? - спросил Грэхэм, расхаживая по залу. |
